Глава пятнадцатая
«Тик-так. Тик-так. Тик-так»

«Эй, Джейк, думал ты захочешь, что бы я прибежал до наступления темноты. Так как так случилось, что Леа меня не разбудила?»
«Потому что ты мне не нужен. Я в порядке»
Он уже прочесал всю северную половину круга.
«Ты что-то разведывал?»
Он только что пересек одну из дорог, которой я совершал визит на ту сторону. Учуял мой свежий след.
«Ага, неохотно выдавил я, ты знаешь, просто проверка. Собираются ли Каллены на охоту»
Обманка сработала.
Сет сделал петлю и начал возвращаться обратно к главному периметру.
Бежать с Сетом было куда легче, чем с Леей. Думаю, она старалась – старалась очень сильно, - это было запрятано где-то в уголке ее сознания. Но она не хотела быть здесь. Не хотела чувствовать эту странную слабость, находясь среди вампиров, ту же самую, что чувствовал я сам. Не хотела иметь дело с милой дружбой Сета с вампирами, дружбой, которая становилась только крепче.
Забавно. Я мог бы подумать, что ее самой большой проблемой стану я. В конце концов, мы вечно играли на нервах друг друга у Сэма в стае. Но я не чувствовал вокруг себя ни малейшего проявления враждебности. Почему? Может, это была её благодарность за то, что я не вынуждал её уходить. Или же просто я сам начал понимать её намного лучше. Как бы то ни было, бежать рядом с Леей было и вполовину не так сложно, как я ожидал.
Конечно, сильно она задачу не облегчала. Еда и вещи, которые передала ей Эсми, в данный момент чудесным образом сплавлялись вниз по реке. Даже после того как у неё на глазах я съел свою часть, - и не потому, что еда вдруг начала так невероятно аппетитно пахнуть вдали от вампирского логова, а просто для того, что бы подать Лее пример самоотверженной толерантности, - она отказалась. Крошечный олень, которого она поймала где-то в полдень, не мог полностью справится с ее аппетитом, что, думаю, не улучшило её настроения. Она терпеть не могла сырое мясо.
«Мы могли бы сходить в разведку на восток», предложил Сет. «Зайти поглубже, удостоверится, что они нас ждут».
Я подумал немного и в итоге согласился. «Но давайте сделаем это чуть позже, когда все будут готовы. Я не хочу ослаблять нашу охрану. Сделаем это сразу перед попыткой Калленов. Не сейчас».
«Ок»
Но мысли уже зароились в моей голове.
Если Каллены смогут покинуть эту территорию благополучно, то они реально могли бы продолжить идти. Наверняка же потеряли бы не более секунды, прежде чем мы сможем появиться и предупредить их. Им нужно будет найти, где остановится... А там, на севере, у них есть друзья, правильно? Это было бы таким очевидным решением всех их проблем.
И по идее я мог бы предложить им этот вариант,.. но в чем загвоздка, так это в том, что я боялся, что они меня послушают. А я не хотел, чтобы Белла исчезла, не хотел никогда не узнать, что с ней, справилась она или нет.
Нет, глупо. Я должен сказать. Им нет смысла здесь оставаться, а что касается меня, то это было бы даже лучше, не менее болезненно, но лучше, если бы Белла ушла.
Легко говорить, когда её нет поблизости, такой взволнованной моим присутствием и цепляющейся за жизнь кончиками пальцев…
«Ох, я уже спрашивал про это Эдварда», подумал Сет.
«Что?»
«Я спрашивал, почему они не ушли до сих пор. Скрылись бы у этой Тани, или еще где-нибудь. Где-нибудь далеко, где Сэм не смог бы до них добраться».
Я напомнил себе, что хотел дать Калленам совет. Просто совет. Так что я не был зол на Сета за то, что тот уже сделал эту не самую приятную работу за меня.
«И что он сказал? Они ждут подходящего времени?»
«Нет. Они не собираются уходить».
Это прозвучало как не самая хорошая новость.
«Почему? Это же просто глупо»
«На самом деле нет, - уже больше защищаясь, сказал Сет, - понадобится время, что бы соорудить всю эту больницу на дому. Здесь у Карлайла есть практически всё, что нужно для ухода за Беллой, плюс возможность достать необходимое в случае чего. Это одна из причин, почему они собираются на охоту. Карлайл считает, что им понадобится больше крови для Беллы в будущем. Он еще и покупать ее будет. Ты знал, что вот так вот просто можно купить кровь? Если ты доктор».
И что?
«По- прежнему тупо. Они могут взять все это с собой, и украсть, что понадобится по пути. Законы предусмотрены только для живых людей».
«Эдвард не хочет рисковать».
«Но Белла с тех пор чувствует себя намного лучше».
Сет вынужден был согласиться. У себя в голове он сравнивал мое воспоминание о Белле, неподвижной, облепленной медицинскими трубками и свое собственное, когда она улыбалась и махала ему рукой на прощание.
«Но она все равно едва может шевелиться. Эта штука высасывает из нее всю жизнь».
Я судорожно сглотнул и почувствовал, как внутри все сжимается. «Я знаю».
«...сломало ей еще одно ребро», мрачно добавил он.
Мое дыхание неожиданно сбилось, и я вынужден был на секунду остановиться, чтобы потом опять войти в ритм.
«Карлайл наложил повязки и сказал, мол, еще один перелом. А знаешь, что заявила Розали? Бывали случаи, когда и человеческие дети ломали ребра своим матерям в утробе. Эдвард чуть шею ей не свернул».
Плохо, что не свернул, мелькнула у меня мысль.
Очевидно, Сет был настроен предъявить мне полный отчет обо всем, что сам успел узнать, понимая, насколько жизненно необходима для меня эта информация, и насколько невозможным мне представлялось спросить об этом самому.
«Целый день у неё, то подскакивает, то падает температура. Карлайл не до конца уверен как это понимать, по идее она должна просто болеть. Ослабленная иммунная система, все такое.
Короче, все очень странно.
А так, мне показалось, она в хорошем настроении. Разговаривала с Чарли, смеялась...»
Чарли?! «Что ты имел в виду, когда сказал, она разговаривала с Чарли?!»
Сет чуть было не споткнулся, так удивила его моя реакции.
«Вроде как они с Чарли созваниваются каждый день. Иногда ей звонит ее мать. Белле удалось уверить их, что идет на поправку».
На поправку?!
Какого черта они себе думают? Дать Чарли надежду, что бы потом неожиданно обрушить на него известие о ее смерти? Я думал, они постараются подготовить его к этому! Как бы невероятно это не звучало. Я думал она даст ему время для...
«Джейк, она не умрет», тихо произнес Сет
Я сделал глубокий вдох в попытке кое-как успокоиться. «Нет, Сет, даже если она не умрет, даже, если она выберется из всего этого, она не собирается быть человеком. И прекрасно об этом знает, как и все остальные. Если она не умрет, то превратится в симпатичную разновидность мертвеца, чувак. А потом исчезнет в неизвестном направлении. И я думал, что они попытаются как-то облегчить эту потерю для Чарли. Так какого же?..»
«Это была ее идея. Никто ничего не сказал, но лицо Эдварда выражало именно то, о чем ты сейчас думаешь».
Опять на одной волне с кровососом.
Дальше минут десять мы бежали в тишине. Я сменил направление, продвинувшись на юг.
«Не заходи слишком далеко».
«Почему?»
«Белла попросила меня, чтобы я попросил тебя зайти».
Я стиснул зубы.
«И ты нужен Элис. Она сказала, что уже устала сидеть на чердаке как летучая мышь на башне».
Он коротко усмехнулся. «Я уже дежурил с Эдвардом раньше. Надо просто поддерживать температуру Беллы. Ну, знаешь, когда холодно согревать и наоборот. По мере надобности. Но я считаю, если ты не хочешь, ты не должен, я мог бы...»
«Нет. Я все понял».
Дальнейших комментариев от Сета не последовало. Все его внимание было сконцентрировано на пространстве вокруг.
Еще некоторое время я придерживался южного направления, надеясь натолкнуться на что-нибудь новенькое, и повернул назад, как только начали встречаться первые признаки жизни. Нет, до ближайшего города было еще далеко, но, тем не менее, я не хотел давать, ни малейшего повода для появления среди народа каких бы то ни было слухов. Мы были милыми и невидимыми уже достаточно долго.
На обратном пути я пересек периметр, и теперь бежал в направлении дома. Самое смешное, что чем больше я понимал весь идиотизм того, что делаю, тем меньше оставалось для меня возможностей себя остановить. Я наверное мазохист.
«Это не с тобой что-то не так, Джейк, просто ситуация не из стандартных».
«Заткнись, Сет, ради всего святого»
В этот раз я долго не сомневался, стоя перед дверью в дом, а уверенно, почти по-хозяйски, зашел внутрь. Само собой я сообразил, что Розали взбесится, но думать об этом оказалось напрасной тратой времени: ни ее, ни Беллы в поле моего зрения не оказалось.
- Она в порядке, - прошептал Эдвард, - никаких перемен.
Он сидел на диване, сгорбившись, спрятав лицо в ладони, и даже не поднял головы. Эсми была тут же, легонько приобнимая его за плечи.
- Здравствуй, Джейкоб, - мягко произнесла она, - Я очень рада, что ты вернулся.
- Я тоже, - многозначительно добавила Элис. Девушка вприпрыжку спустилась с лестницы. Выражение лица у нее было такое, будто я опоздал на какую-то официальную встречу.

А еще смешнее, что даже зная, что все кончено, чувства никуда не уходят, моя зависимость, те нити, которыми она меня связала, они никуда не деваются. Порвать, сломать все это казалось тяжелее, чем когда-либо.

Целую минуту я старался смотреть на Беллу со стороны, так, как бы, возможно, смотрел, если бы этой тяги не существовало. И я знал, что это была не игра воображения. Я нуждался в ней так отчаянно сильно, как никогда раньше. Из-за того, что она умирала? Или потому что я знал, что даже, если бы это было неправдой, она бы превратилась в кого-то или во что-то, чего бы я не узнал и не понял, - все еще лучший из предложенных сценариев?
Она дотронулась кончиками пальцев до моей скулы и там, где она касалась, кожа была влажной.
- Все будет в порядке, - ласково прошептала Белла. Плевать, что смысла в этих словах не было. Она сказала это так нежно, чуть на распев, также читают детям короткие стишки, чтобы они успокоились.
- Да, - пробормотал я.
Она снова прижалась к моей руке и положила голову мне на плечо.
- Я не думала, что ты придешь. Мне говорили и Сет, и Эдвард, а я все равно не верила.
- Почему нет? – мрачно поинтересовался я.
- Здесь ты чувствуешь себя несчастным.
- Но я тебе нужен
- Я знаю. Но я поступила несправедливо по отношению к тебе, когда попросила прийти. Могла бы и сообразить.
В комнате повисла тишина. Лица Эдварда по-прежнему не было видно. Он уткнулся взглядом в телевизор, на котором бессмысленно продолжали мигать картинки. Розали все щелкала и щелкала пультом, в левом верхнем углу экрана мелькнула цифра 600, и я подумал о том, сколько времени займет пролистать все каналы обратно до первого.
- Спасибо тебе, что ты здесь, - прошептала Белла.
- Могу я кое о чем спросить?
- Конечно.

Глава шестнадцатая
«Тревога! Информационная перегрузка»

Я проснулся очень рано еще до наступления рассвета. Спал я недолго и не очень хорошо, устроившись на боковой спинке дивана. Эдвард разбудил меня, когда у Беллы вновь подскочила температура, и он занял мое место, чтобы охладить её. Я потянулся и решил, что отдохнул достаточно, чтобы немного поработать.
- Спасибо, - тихо сказал Эдвард, разгадав мои планы, - если путь свободен, то они отправятся сегодня. Я тебе скажу.
Было просто здорово вернуться в свое волчье обличие, я просто одеревенел от долгого неподвижного сидения. Я побежал размашисто, разрабатывая суставы.
- Доброе утро, Джейкоб, - поприветствовала меня Леа.
- Хорошо, что уже не спишь. Сет давно ушел?
- Не так, чтобы совсем ушел, - сонно подумал Сет, - почти что ушел. Что ты хотел?
- Как думаешь, часа тебе хватит?
- Конечно. Без проблем, - Сет вскочил на лапы, встряхиваясь.
- Давай-ка хорошенько пробежимся, Леа. Сет, контролируй периметр.
- Понял, - Сет перешел на легкую рысь.
Надо бы присмотреть за вампирами, - Леа заворчала.
- Проблемы?
- Конечно, нет. Я же просто обожаю возиться с этими милыми кровопийцами.
- Отлично. Посмотрим, насколько быстро мы можем бегать.
- Легко. Я уже достаточно проснулась для этого.
Леа была на дальней западной границе периметра. Срезав поближе к дому Каленов, она начала бегать по кругу, чтобы встретиться со мной. Я рванул прямо на восток, зная, что даже с учетом моего быстрого старта, она моментально меня догонит, если я дам слабину хоть на секунду.
- Нос к земле, Леа. Это не гонка, это поиск.
- Я могу делать все одновременно и надрать тебе задницу.
Я представил, как бы это выглядело, - Я знаю.
Она засмеялась.
Мы петляли по тропам восточных гор. Это был знакомый маршрут. Мы бегали по этим горам, когда год назад после ухода вампиров сделали эту местность частью нашего патрулирования для лучшей охраны людей. Потом мы остались в своих прежних границах, когда Каллены вернулись. Это была их территория по договору.
Но на деле для Сэма это сейчас вряд ли имело значение. Договор был расторгнут. И вопрос в том, насколько он готов увеличить свое влияние и здесь. Не намеревается ли он расквитаться с Калленами по одному на их же территории? Говорил ли тогда Джаред правду или скрыл что-то, воспользовавшись преимуществом того, что мы теперь не слышим друг друга.
Мы все дальше и дальше уходили в горы, не находя следов стаи. Едва уловимые следы вампиров были повсюду, но теперь это были уже знакомые запахи. Я дышал ими целыми днями.
На одной из троп я уловил большую концентрацию запаха, говорившую, что недавно они все, кроме Эдварда, проходили здесь. Теперь, видимо, причина их совместных вылазок сюда была позабыта как раз с тех пор, как Эдвард приволок свою беременную умирающую жену домой. Я стиснул зубы. Как бы это ни было, я ничего не мог поделать.
Леа не обгоняла меня, хотя теперь у нее была такая возможность. Я сейчас был больше занят каждым новым запахом, чем гоночным соревнованием. Она держалась справа от меня, рядом, не обгоняя.
- Мы убежали очень далеко, - прокомментировала она.
Да, если Сэм сейчас охотился, то в скором времени мы наткнемся на его след.
Логичнее для него окопаться сейчас в Ла Пуш, - подумала Леа, - он знает, что благодаря нам у кровопийц сейчас ушей и ног больше на три комплекта. Он не сможет застать их врасплох.
- Это всего лишь предосторожность.
- Не хотим давать нашим очаровательным пиявкам лишний повод для беспокойства.
- Не хотим, - согласился я, игнорируя сарказм.
- Ты так изменился, Джейкоб. Просто развернулся на 180°.
- Ты тоже не совсем та Леа, которую я знал и любил.
- Пусть так. Но сейчас я достаю тебя куда меньше, чем Пол…?
- Удивительно…но да.
- Ах, какое достижение.
- Поздравляю.
Мы опять побежали молча. Уже пора было возвращаться, но никому из нас не хотелось этого делать. Было приятно вот так просто бежать. Мы уже очень долго бегали небольшими кругами по тропам. Было так здорово размять мышцы и сделать кросс по пересеченной местности. Мы никуда не торопились, и я подумал, что мы могли бы поохотиться на обратном пути. Леа была заметно голодна.
- Мням-мням, - кисло подумала она.
- Это все только в твоей голове, - сказал я ей, - Именно так питаются волки. Это нормально. Это вкусно. Если ты перестанешь об этом думать с точки зрения человека.
- Оставь эту болтовню, Джейкоб. Я буду охотиться, но я не должна любить это делать.
- Конечно-конечно, - легко согласился я, в конце концов, это не моё дело если она хочет усложнить себе жизнь.
Она молчала несколько минут. Я уже начал обдумывать обратную дорогу.
- Спасибо, - вдруг сказала Леа с совершенно другой интонацией.
- За что?
- За то, что принимаешь меня как есть. За то, что позволил мне остаться. Ты относишься ко мне гораздо лучше, чем я заслуживаю, Джейкоб.
- Ну-у-у, нет проблем. Т.е. я действительно так думаю. Меня совсем не напрягает твое присутствие, хотя раньше мне казалось обратное.
Она фыркнула, будто усмехнулась, - Ах, какое замечательное одобрение!
- Не бери в голову.
- Хорошо. Ты тоже, - она помолчала секунду, - Я думаю, что ты хороший вожак. Не такой, как Сэм, но по-своему. За тобой легко следовать, Джейкоб.
Мой разум впал в ступор от удивления. Мне понадобилось время, чтобы прийти в себя и найти ответ.
- М-м-м, спасибо.
Это будет уже потруднее выкинуть из своей головы. С чего она это взяла?
Она не стала давать прямого ответа, и я стал слушать ее безмолвные мысли. Она думала о будущем, о том, что я сказал Джареду тем утром. О том, что скоро все изменится, и я вернусь в лес. О том, что я дал обещание, что она и Сет вернуться в стаю, как только Каллены уйдут…
- Я хочу остаться с тобой, - сказала она.
От шока я встал как вкопанный.
Она пролетела мимо меня и затормозила. Медленно подошла к месту, где я замер.
- Слушай, я не причиню боли, я клянусь. Я не буду преследовать тебя. Ты пойдешь своей дорогой, а я своей. Ты будешь связан со мной только в волчьем облике, - она подошла еще ближе и села передо мной, её длинный серый хвост нервно метался по земле, - я надеюсь, что перестану перекидываться, как только научусь контролировать себя…может быть это будет происходить не так часто.
Я не знал, что сказать.
- Сейчас, когда я в твоей стае, я гораздо счастливее, чем была раньше в течение многих лет.
- Я тоже хочу остаться, - тихо подумал Сет. Я не думал, что он прислушивается к нашим разговорам, бегая по периметру.
- Мне нравится эта стая.
- Эй, слушай! Сет, не долго существовать этой стае, - Я постарался собраться с мыслями, чтобы убедить его, - сейчас у нас есть цель, но когда…после того, как все кончится, я просто снова стану волком. Сет, тебе нужна цель. Ты хороший парень. Ты такого склада, что тебе всегда надо кого-то защищать. Но ты не должен покидать Ла Пуш сейчас. Ты должен закончить школу. Ты должен позаботиться о Сью.
Я не хочу исковеркать твое будущее.
- Но…
- Джейкоб прав, - вдруг сказала Леа.
- Ты соглашаешься со мной?

В моих мыслях уже созрел определенны план действий, когда я подбегал к гаражу Калленов.
Второй его частью являлось превратить тачку кровопийц в гармошку.
Я очень удивился, обнаружив там не серебристый «Вольво» Эдварда, а совсем другую машину - она сразу бросалась в глаза даже среди всех их ослепительных крутых авто.
Он что, решил дать мне покататься на «Aston Martin Vanquish»(марка легкового автомобиля производства Великобритании - прим. переводчика), или это просто случайность?
Я не хотел бы думать о чем-то подобном, но ведь это могло изменить вторую часть моего плана.
Урчание мотора в любой другой день скорее вывело бы меня из себя, но сейчас, благодаря этому звуку, я смог сосредоточиться и не поддаться соблазну разбить машину о какой-нибудь столб.
Меня откинуло назад, как только моя нога вдавила педаль газа. Машина будто летела по воздуху.
Вылетев из зеленого тоннеля на большую дорогу, я заметил среди папоротников мелькание серой шерсти Леи. На полсекунды меня заинтересовали ее мысли, но потом я решил, что мне абсолютно все равно.
Пришлось повернуть на юг, потому что у меня не было ни малейшего желания подвозить кого-либо или останавливаться, и вообще делать хотя бы что-то, что могло бы заставить меня отпустить педаль.
Каким-то странным образом это был мой счастливый день - 120 миль в час (193 км/ч- прим. Переводчика ) , и никаких копов. Хм, а маленькая погоня выглядела бы даже забавно.
Впервые я заметил, как темно-коричневый мех мелькает между деревьями, передвигаясь параллельно мне всего в нескольких милях по южной стороне Форкса.
По-моему, это Квил. Он, должно быть, тоже меня заметил, поэтому и исчез через минуту.
Какого черта он тут делает? Ах, да, мне же абсолютно все равно.
Я ехал по длинной дугообразной дороге, направляясь в самый большой город, который только можно найти. Это и было первой частью моего плана.
Казалось, прошла вечность, может, потому что я все еще балансировал на острие ножа, но на самом деле путь не занял и двух часов перед тем, как я повернул на север к застройке между Такомой и Сиэтлом. Я сбавил скорость, чтобы ненароком не сбить какого-нибудь невинного свидетеля.
Да, это был поистине глупый план. Он не сработает. Я пытался думать обо всем на свете, лишь бы только не чувствовать боли, но слова Леа продолжали врезаться в мысли: «Ты же знаешь, что все пройдет. Пройдет, если ты запечатлишься. Тогда ты больше не причинишь ей боль»
Может, когда выбор делают за тебя, это не так уж неразумно и несправедливо. По-моему, чувствовать то, что чувствую я сейчас - вот, что хуже всего на свете.
Я уже видел всех девчонок в Ла-Пуш и в Форксе, так что мне нужно расширить границы охоты.
Для начала мне нужно где-нибудь найти толпу. В поисках счастливого местечка я пропустил сразу несколько аллей, где вряд ли можно найти приличную кандидатуру моего возраста. Хочу ли я запечатлиться с какой-то девчонкой, слоняющейся по паркам целый день?
Я повернул на север, по дороге встречалось все больше и больше людей. Я забрел в какой-то парк, полный детишек и их родителей, скейтбордистов и просто отдыхающих. Да, на самом деле сегодня был не такой уж плохой день. Солнце, птички и все такое.
Я гулял довольно долго, тщательно всматриваясь в лицо каждой девушки, проходящей вблизи меня, отмечая: милую внешность, голубые глаза, слишком яркий макияж. Я пытался найти в каждом лице хоть что-то интересное, и это оказалось очень трудоемким и выматывающим занятием. У одной был безобразно длинный нос, другой девушке челка закрывала пол-лица, а еще одна могла бы рекламировать новомодную губную помаду, если бы все ее лицо было так же безупречно, как губы.
Иногда они обращали на меня внимание и даже выглядели напуганными, будто думали: «С чего это этот здоровяк так на меня пялится?». Иногда в их взглядах я видел заинтересованность, хотя, скорее всего, дело было в моем самолюбии, просто решившим поиграть со мной.
В общем, ничего. Даже когда я встретился с самой обаятельной, красивой и шикарной девчонкой в этом парке, а, может, даже в городе, и она посмотрела на меня с интересом - я ничего не почувствовал. Только то же отчаянное желание найти лекарство от боли.
Почти потеряв надежду, я стал сравнивать их. Сравнивать с Беллой. Вон у той девушки волосы того же цвета. А у этой глаза такой же формы, как и у Беллы. Еще у одной такая же маленькая линия на переносице - будто она волнуется о чем-то…
Я практически сдался. Глупо было надеяться на то, что, выбрав нужное место и время, у меня получится так легко впустить кого-то в свою душу, лишь потому, что я столь безрассудно этого хотел.
Только время зря потратил. У меня все равно не было шансов найти ее. Если Сэм был прав, то самое лучшее место для поисков моей второй половинки - Ла-Пуш. Безусловно, здесь никто не отвечал всем заявленным требованиям.
Я вернулся к машине, оперся на капот и стал задумчиво вертеть ключи в руках.
Наверное, я был таким, как думала Леа - пораженным одной из разновидностей смерти. Или моя жизнь просто чья-то большая подлая шутка.
- Эй, ты в порядке?
Непонятные возгласы на секунду вернули меня к реальности, понимая, что они были адресованы мне, я решил взглянуть на нарушителя моего спокойствия.
Девчонка, на вид вроде знакомая, с тревогой смотрела на меня. Я понял, почему узнал ее - я наблюдал за ней минутой раньше. Светлые золотисто-рыжие волосы, гладкая кожа, россыпь веснушек на носу и щеках, а глаза цвета корицы.
- Если ты прячешь свое раскаяние за активной рекламой этой украденной тачки, то можешь приезжать сюда в любое время.
- Я не украл ее, а позаимствовал, - прошипел я сквозь зубы. Мой голос звучал ужасно, будто я плакал или что-то вроде того. Было стыдно.
- Это ты скажешь в суде.
- Тебе что-то нужно? - разозлился я.
- Да ладно тебе, я же пошутила! Просто ты выглядел таким грустным, и я… Я Лиззи, - она дружелюбно протянула мне ладонь.
Я смотрел на нее, пока, наконец, она не опустила руку.
- Ладно…, - неловко пробормотала она, - Я подумала, что тебе нужна помощь. Ты вроде кого-то искал… - Она посмотрела в сторону парка и пожала плечами.
- Да.
Она ждала продолжения.
Я тяжело вздохнул, по-прежнему смотря вниз.
- Мне не нужна помощь. Ее здесь нет.
- Ооо…Мне жаль…
- Да, и мне тоже, - промямлил я.
Я снова взглянул на нее. Лиззи. Хм, а она хорошенькая. Почему она не может быть той единственной? Почему все не может сложиться так хорошо? Симпатичная, приятная и веселая девушка. Почему бы и нет?
- Красивая машина, - сказала она. - Жаль, что больше таких не делают. Я имею ввиду, что стиль Vantage просто шикарный, но доVanquish им еще далеко…
Симпатичная девчонка, которая разбирается в машинах. Ну и ну! Я всматривался в ее лицо, надеясь на чудо. Ну же, Джейк! Давай запечатлись уже!
- Ну а скорость?- спросила она.
- Трудно представить, пока не прокатишься.
Она приветливо улыбнулась мне, и я просто не смог не ответить ей.
Но мое сердце не откликнулось на ее улыбку, она не заставила почувствовать изменений в теле, в мыслях, не перевернула весь мир в один миг... Не важно, насколько я хотел этого, но она была не той.
Я не собирался влюбляться как обычный человек. Не сейчас, когда сердце принадлежит другой. Может, если бы это все было десять лет назад и сердце Беллы не билось бы, возможно я заставил бы себя пройти через все тяжелые испытания - может тогда я бы смог прокатить Лиззи на этой тачке и узнал бы ее получше. Но сейчас этому не суждено произойти.
Магия не спасет меня, и я должен принять эту пытку как подобает мужчине.
Она ждала, наверное, надеясь, что я прокачу ее.
- Лучше будет, если я верну тачку ее хозяину, - пробормотал я.
- Я рада, что ты принял правильное решение.
- Это ты меня убедила.

Тело Беллы, истекая кровью, начало дергаться, биться в руках Розали, будто через него пропускали электричество. Все это время ее лицо было бледным - она была без сознания. Жуткие удары исходили изнутри из центра ее тела, двигая ее. Когда она билась в конвульсиях, резкое потрескивание и хруст доносились с каждой судорогой.
Розали и Эдвард замерли на короткие полсекунды, а потом резко начали действовать. Розали подняла тело Беллы на руки и закричала что-то так быстро, что было сложно отделить слова дуг от друга, они с Эдвардом помчались к лестнице, ведущей на второй этаж.
Я побежал за ними.
-Морфий!- Эдвард провопил Розали.
-Элис, быстро звони Карлайлу!- заорала Розали.
Комната, в которую я попал, следуя за ними, выглядела как отделение скорой помощи, устроенное посреди библиотеки. Свет был сверкающим и белым. Белла была уже на столе под ярким светом, ее кожа казалась прозрачной под светом прожектора. Её тело билось, как рыба на песке. Розали придавила Беллу, дергая и разрывая её одежду, которая попадалась ей под руку, в то время как Эдвард воткнул шприц ей в руку.
Сколько раз я представлял ее обнаженной? Но сейчас я не мог смотреть на это. Я боялся, что эти воспоминания надолго останутся в моей голове.
-Что происходит, Эдвард?
-Он задыхается!
-Должно быть плацента отделилась!
Примерно в этот момент Белла пришла в себя и ответила на их слова воплем, чуть не разорвавшим мои барабанные перепонки.
-ВЫТАЩИТЕ его!- кричала она. – Он не может ДЫШАТЬ! Сделайте это! СЕЙЧАСЖЕ!
Еще один поток крови хлынул у неё из горла, не давая ей дышать, и заглушил её вопль. Он держал её голову поднятой, отчаянно пытаясь прочистить ей рот так, чтобы она смогла снова дышать.
Элис вбежала в комнату и прикрепила маленький голубой наушник под волосами Розали. Затем Элис унеслась прочь, ее золотые глаза были широко открытыми и горящими. Розали что-то шептала в трубку.
В ярком свете кожа Беллы казалась больше пурпурно-черной, чем белой. Глубокий красный просачивался из-под кожи в области ее выпуклого живота. В руках у Розали был скальпель.
-Дай морфию подействовать!- проорал на нее Эдвард.
-На это нет времени,- прошептала Розали.- Он умирает.
Ее руки опустились на живот Беллы, ярко красная жидкость хлестала там, где она разрезала кожу. Это походило на то, что получается, если перевернуть полное ведро, или до отказа открыть кран. Белла дергалась, но не кричала. Она все еще задыхалась.
А затем Розали потеряла над собой контроль. Я видел выражение на ее изменившемся лице, видел, как ее губы отступили от зубов и ее глаза загорелись жаждой.
-Нет, Роуз!- взревел Эдвард, но его руки были заняты, держа голову Беллы вертикально, чтобы та смогла дышать.
Я бросился на Розали, которая прыгала на стол, не обращая внимания на фразу Эдварда. Когда я ударял ее каменное тело, толкая к выходу, я почувствовал как скальпель, зажатый в ее руке, глубоко вонзился в мою левую руку. Моя правая ладонь сокрушительно ударила её по лицу, закрывая челюсть и блокируя ее дыхание.
Я использовал свое преимущество на лице Розали, чтобы поворачивать её тело так, чтобы я мог ударом выпихнуть ее, это было, как будто я ударил бетон. Она вылетела в дверной проем, раздробив одну его сторону. Маленький наушник в ее ухе разлетелся вдребезги. Элис уже была там, хватая ее за горло, чтобы вытащить в холл.
Но я должен был отдать должное блондинке – она не устроила драку. Она хотела, чтобы мы ее победили. Она дала мне ударить себя так сильно, чтобы спасти Беллу. Ну, чтобы спасти существо.
Я выдернул лезвие из моей руки.
-Элис, убери ее отсюда!- проорал Эдвард.- Отведи её к Джасперу и держи её там! Джейкоб, ты мне нужен!
Я не смотрел, как Элис закончила со своим поручением. Я вернулся к операционному столу, где Белла стала уже почти синей, а ее глаза были широко распахнуты и вытаращены.
-Искусственное дыхание? - прорычал на меня Эдвард быстро и требовательно.
-Да!
Я стремительно оглядел его лицо, ища признаки того, что он собирался отреагировать на происходящее как Розали. Но на его лице не было ничего, кроме целеустремленной свирепости.
-Заставь ее дышать! Мне надо сначала достать его!
Еще один разрушительный хруст послышался из её тела, самый громкий пока еще, настолько громкий, что мы оба застыли, пораженные, ожидая её ответного вопля. Его не последовало.
Ее ноги, которые до этого бились в агонии, теперь стали мягкими и вытянулись очень неестественно.
-Ее позвоночник…- вскрикнул он с ужасом.
-Вытаскивай это из нее! – прорычал я, бросая ему скальпель,- теперь она ничего не почувствует!
Затем я склонился над её головой, её рот выглядел чистым, я прислонил свой рот к ее губам, и вдул в него целые легкие воздуха. Я чувствовал, как её тело расширялось, значит, ничто не блокировало её горло. Её губы имели вкус крови.
Я слышал её сердце, бьющееся неровно. «Продолжай», я с отчаяньем думал, вдувая еще один глоток воздуха в её тело. «Ты обещала. Заставляй свое сердце биться». Я услышал мягкий звук скальпеля, скользящего поперек ее живота. Больше крови закапало на пол.
Еще один, неожиданно ужасный звук донесся до меня. Звук металла, разрываемого на клочки. Звук вернул меня в борьбу, которая была много месяцев назад, я снова слушал рвущийся звук разрываемых новообращенных. Я осмотрелся, чтобы увидеть лицо Эдварда, надавливающее на выпуклость. Зубы вампира – самый лучший способ чтобы, разрезать кожу вампира.
Я дрожал, потому что вдул еще больше воздуха в Беллу.
Она начала кашлять от воздуха, ее глаза щурились, вращаясь вслепую.
-Ты должна остаться со мной сейчас, Белла!- я завопил ей. – Ты слышишь меня? Останься! Ты не должна покидать меня! Заставляй свое сердце биться!
Её глаза вертелись, ища меня, или его, но она не видела ничего. Я все равно смотрел в них, не отрывая глаз.
Внезапно её тело успокоилось под моими руками, хотя её дыхание все еще тяжело восстанавливалось, сердце продолжало глухо стучать. Я осознал, что неподвижность означала, что все было закончено. Внутреннее избиение закончилось.. Это должно быть было уже вне неё.
Оно было снаружи.
Эдвард прошептал,- Ренесми…
Что ж, Белла ошибалась. Это был не мальчик, которого она себе представляла. Это не было большим сюрпризом. На счет чего она еще ни разу не ошиблась?
Я не оторвал взгляд от её покрасневших глаз, но я почувствовал, как её руки слабо поднялись.
-Позволь мне,- прошептала она ломающимся голосом. - Дай её мне.
Я подозреваю, что должен был знать, что он всегда дает ей то, чего она хочет, не имеет значения, насколько глупа ее просьба. Но я не предполагал, что он послушает её сейчас. Так что, я даже не попробовал остановить его.
Что-то теплое дотронулось до моей руки. По идее это должно было сразу привлечь мое внимание, но ничего не казалось мне теплым сейчас.
Я не мог оторвать взгляд от лица Беллы. Она моргнула, пристально всматриваясь куда-то, в итоге что-то разглядев.
Она издала странное, слабое пение.
-Ренес…ми. Такая красивая…
Потом она начала задыхаться. Задыхаться от боли.
К тому времени, когда я заметил это, было уже слишком поздно. Эдвард выхватил теплое, кровавое это из её обмякших рук. Мои глаза осматривали её кожу. Она вся была красной из-за крови, кровь лилась из её рта, кровь заливала все её тело, и свежая кровь, била ключом из крошечных двойных разрезов от укуса, располагающихся прямо на её левой груди.
-Нет, Ренесми,- прошептал Эдвард так, будто он пытался научить монстра хорошим манерам.
Я не смотрел на него или на это. Я смотрел только на Беллу, её глаза закатились.
Её сердце последний раз слабо стукнуло и умолкло.
Прошло всего немного времени, столько, сколько требуется для одного стука её сердца, а мои руки уже были на её груди, делая надавливания, я считал в своей голове, пытаясь придерживаться ритма. Один. Два. Три. Четыре.
Спустя секунду, я вдул в её легкие еще один глоток воздуха.
Я не мог больше видеть. Мои глаза стали влажными и все стало расплываться. Но я очень четко слышал все звуки, которые были в комнате. Слабое тук-тук её сердца под моими требовательными руками, стук моего собственного сердца и другого, чье биение было слишком быстрым, слишком легким. Я не мог сделать её сердцебиение более равномерным.
Я направил больше воздуха Белле в рот.
- Чего ты ждешь?- Я до удушья задерживал дыхание, надавливая на ее сердце снова. Раз. Два. Три. Четыре.
- Возьми ребенка,- сказал Эдвард торопливо.
- Выкини его в окно!- Раз. Два. Три. Четыре.
- Дай её мне,- прозвучал тихий голос из дверного проема.
Эдвард и я прорычали одновременно.
- Я контролирую себя,- обещала Розали,- Дай мне ребенка, Эдвард. Я позабочусь о ней, до того, как Белла…
Я снова выдохнул в Беллу воздух, когда Эдвард отдавал ребенка. Трепещущее тук-тук-тук исчезало.
-Подвинь свои руки, Джейкоб.
Я оторвал свой взгляд от белых глаз Беллы, все еще надавливая на ее грудную клетку. В руках у Эдварда был шприц, серебряного цвета, как будто сделанный из стали.
- Что это?
Его каменные руки отбросили мои, пробираясь к её груди. Раздался тихий треск – он сломал мне мизинец, убирая мои руки. В ту же секунду он воткнул иглу прямо ей в сердце.
-Мой яд, - Сказал он, выдавливая содержимое шприца.
Я услышал шлепок, раздавшийся в её сердце, будто бы веслом по воде.
-Продолжай,- распорядился он. Его голос был ледяной. Как у мертвеца. Жестокий и легкомысленный. Как будто он был машиной.
Я игнорировал боль от заживления в моем пальце и начал заставлять её сердце биться снова. Стало сложнее делать это. Как будто её кровь замораживалась, стала более густой и медленной. Пока мои надавливания заставляли её кровь выливаться из артерий, я наблюдал за тем, что он делал.
Было похоже на то, что он целовал её, прикладывал свои губы к её горлу, к запястью, к внутренней части её руки. Но я слышал, как её кожа разрывалась, когда он прокусывал её зубами, снова и снова, внедряя свой яд в её тело везде, где мог достать.
Я видел, как он водит своим бледным языком по истекающим кровью глубоким ранам, но прежде чем это заставило меня страдать или разозлиться, я понял, что он делал. Он размывал яд по коже языком, одновременно закрывая раны, чтобы яд и кровь оставались в её теле.
Я выдохнул еще больше воздуха ей в рот, но это не принесло никаких результатов. Только её грудь безжизненно поднималась. Я продолжал делать искусственное дыхание, считая, в то время как он продолжал работать над её телом. Стараясь соединить её позвоночник.
Но ничего больше не было. Только я, только он.
Мы работали над трупом.
Это все, что осталось от девушки, которую мы оба любили. Этот изломанный, искореженный труп. Мы не могли оживить её снова.
Я знал, что было слишком поздно. Я знал, что она мертва. Я мог сказать это с уверенностью, потому что пропало всякое напряжение. Я не чувствовал больше необходимости быть здесь, рядом с ней. Она больше не была тут. Это тело больше ничего не значило для меня. Бессмысленная потребность в том, чтобы быть рядом с ней отпала.
Может, конечно, было лучше сказать, что она (потребность) переместилась. Казалось, что я чувствовал притяжение из другого направления. Из дверей, вниз по лестнице. Стремление убраться отсюда и никогда, никогда не возвращаться.
-Отойди,- сказал он и убрал мои руки снова, но на этот раз занял мое место. Было чувство, как будто уже три пальца были сломаны. Я выправил их, не обращая внимания на пульсацию боли.
Он нажимал на её мертвое сердце быстрее, чем я.
-Она не мертва, - прорычал он. – Все будет хорошо.
Я не был уверен, что он обращался ко мне.

КНИГА 3 БЕЛЛА

Любовь - это богатство, которое ты можешь иметь только в том случае, когда все враги твои истреблены. До этого же, каждый кого ты любишь – заложник, ослабляющий твое бесстрашие и подкупающий трезвость твоего рассудка.

Орсон Скотт Кард, Империя

Пролог
ЭТО БОЛЬШЕ НЕ БЫЛО МОИМ НОЧНЫМ КОШМАРОМ. Темные силуэты надвигались на нас, рассекая завесу густого тумана.
«Мы все умрем!» - в панике подумала я, в безнадежных попытках спасти свое сокровище. Но даже мысль об этом являлась понижением моего внимания и сосредоточенности, чего я не могла допустить.
Они приближались все ближе и ближе. Их мантии колыхались, синхронно движениям их тел. Я видела их мертвенно-бледные руки, сжатые в кулаки. Они разошлись, окружая нас со всех сторон. Нас было меньшинство. Все кончено.
И тут, словно яркая вспышка, все изменилось. Конечно, изменилось совсем ничего – Волтури продолжали наступать, окружали со всех сторон, желая убить нас. Единственное, что изменилось – мое видение всего происходящего. Я жаждала этого, я хотела атаковать их в ответ, защищаться. Паника сменилась чистейшим хладнокровием, на моем лице появилась улыбка и тот час же сменилась злобным рычанием сквозь зубы.

Глава девятнадцатая
Агония

Боль ставила меня в тупик.
Именно так – я была сбита с толку. Я не могла понять, не могла осознать то, что происходит со мной.
Я старалась блокировать боль, но все больше и больше проваливалась в темноту, которая секундами, а может даже минутами заставляла меня биться в агониях. Становилось все труднее и труднее оставаться на связи с реальностью.
Я старалась разделить их. Реальности.
Нереальность была черной и не причиняла мне слишком сильную боль.
Реальность была ярко-красной, и казалось, будто меня разрезали пополам. Будто меня переехал автобус, будто меня избили, будто меня топтало стадо быков, будто меня топили в кислоте. И все одновременно.
Реальность заставяла мое тело извиваться и корчиться от боли.
Реальность знала, что есть что-то более важное, чем мои муки, но не позволяла вспомнить, что именно это было.
Реальность неслась так быстро.
В какой-то момент все встало на свои места. Я была окружена людьми, которых я любила. Улыбки. И как бы все плохо не выглядело бы, я была намерена получить все, за что я боролась раньше.
И затем, одна маленькая, казалось бы незначительная, вещь пошла не так.
Я увидела, как чашка, что я держала в своих руках, опрокинулась, и темно-красное кровавое пятно разлилось на бледной ткани. Я наклонилась посмотреть на это и поняла, что теряю равновесие. Быстрые сильные руки подхватили меня.
Внутри меня будто что-то дернуло со всей силы.
Боль. Ломка. Агония.
Темнота поглотила меня и накатила новой волной невымосимой боли. Я задыхалась, захлебываясь в чем-то – мне приходилось тонуть раньше, и это было совсем непохоже на то. Горло словно обжигало огнем. Слишком сильно.
Меня словно раздирали на куски
Темнота еще больше поглотила меня.
Голоса, все происходящие, крики, боль.
- Должно быть плацента отделилась!
Слова полоснули меня словно острые лезвия, и дали начало новому приступу. Отделенная плацента – я знала, что это значило. Это значило, что мой ребенок погибает внутри меня!
-Вытащите его! - кричала я Эдварду. Почему он не сделал этого до сих пор?! – Он не может дышать! Сделай это! Сейчас же!
-Морфий!
Он хочет ждать, пока на меня подействуют болеутоляющее, позволяя нашему ребенку умереть??!!
-Нет, сейчас... – я захлебнулась и не смогла договорить фразу.
Комната поплыла перед глазами и я ощутила новый приступ боли исходящий из моего живота. Я старалась бороться – защитить своего ребенка, своего маленького Эдварда-Джейкоба, но я была слишком слаба. Мои легкие болели, и кислород в них словно испарился.
Боль была такой, что у меня было чувство, будто я могу прикоснуться к ней. Мой ребенок, мой малыш умирает...
Сколько уже прошло? И секунд или минут? Боль ушла. Я была парализована и не чувствовала ничего. Я не могла ничего видеть, зато я могла слышать. В моих легких опять был воздух. Он перерывами проникал в мои дыхательные пути и затем вырывался наружу.
-Ты должна остаться со мной сейчас, Белла! Ты слышишь меня? Останься! Ты не должна покидать меня! Заставляй свое сердце биться!
Джейкоб? Джейкоб был здесь! Он старался спасти меня!
«Конечно!»- хотела ответить ему я. Конечно, я заставлю свое сердце биться! Разве я не пообещала это им обоим?
Я старалась почувствовать свое сердце, найти его, но оно потерялось где-то во мне. Я не могла чувствовать то, что должна была, и ничто не шло как надо. Я моргнула и нашла свои глаза. Я увидела свет. Не то, что я искала, но все же лучше,чем ничего. Только мои глаза привыкли к свету, как я услышала, что Эдвард прошептал:
«Ренэсми»
Ренэсми?
Не мертвенно-бледный и прекрасный мальчик из моих снов? На какой-то момент я испытала шок. Но затем тепло наполнило мое тело.
Ренэсми.
Я заставила свои губы пошевелиться, пока слыбый поток воздуха на моих губах не превратился в шепот. И протянула свои слабые руки навстречу.
-Позволь мне. Дай её мне.
Солнечные зайчики плясали вокруг, отражаясь от, мерцающих на свету, рук Эдварда. Они были с красным оттенком, с оттенком крови, покрывающей его руки. Еще больше красного было в его руках. Что-то маленькое, все в крови. Эдвард поднес ее ко мне, это выглядело так, будто я сама держала ее. Ее влажная кожа была горячей, обжигающе горячей, как у Джейкоба.
Наконец-то я смогла сфокусировать свой вгляд.
Ренэсми не плакала, но она дышала очень быстро и прерывисто. Ее глаза были открыты, она явно была шокирована, это было даже забавно. Маленькую головку покрывали кровавые кудри. Ее глазки были легко узнаваемы, но изумительны – цвета молочного шоколада. Ее кожа была цвета слоновой кости. На ее щеках загорелся румянец.
Ее маленькое личико было таким идеальным, что это, пожалуй, ошеломило меня. Она была даже красивее, чем ее отец, Эдвард. Невероятно. Невозможно.
- Ренэсми... – прошептала я. – Такая... красивая!
На ее лице появилась широкая улыбка. За ее розовыми губками спрятался целый ряд белоснежных молочных зубов.
Она наклонила свою голову к моей груди, в поисках тепла. Ее кожа была шелковистой и теплой, но все же не такой, как моя.
И вдруг, опять боль – только одна вспышка боли. Я задыхалась.
И она ушла. Моего ангелочка не было рядом. Я не могла услышать или увидеть ее.
-Нет!- мне хотелось кричать. – Верни мне ее обратно!
Но моя слабость была слишком большой. Мои руки, казалось, были ватными. Я не могла ничего чувствовать. Ни рук, ни всю себя. Я не чувствовала себя.
Я провалилась во тьму, полностью, не так, как в прошлые разы. Будто мне завязали глаза, быстро и крепко. Будто на меня давило нечто. И было так сложно бороться. Я знала, что намного легче было поддаться. Позволить темноте поглотить меня и унести туда, где нет ни боли, ни страха, ни переживаний.
Если бы это все касалось только меня, то я давно бы перестала бороться. Я всего лишь человек, с обычными человеческими возможностями. Но я старалась справиться со сверхъестественной задачей, как сказал Джейкоб.
Это ведь касалось не только меня. Если я опущу руки и дам темноте поглотить меня, то это убьет их всех.
Эдвард, Эдвард! Наши жизни были единым целым. Погибнет один из нас – умрет другой. Если он погибнет, то я не собиралась жить дальше. Если умру я, то он тоже не собирался жить дальше, также как и я. Мир же без Эдварда был бы абсолютно серым. Эдвард должен жить.
Джейкоб – он говорил мне «прощай» уже сотни раз, но каждый раз возращался, как только я нуждалась в нем. Джейкоб, которому я и так причинила слишком много боли. Это было бы преступлением. Я не могла ранить его еще больше, в сотни раз больнее, чем раньше. Он оставался со мной вопреки всему. И единственное, что он просил у меня –остаться, не покидать его сейчас.
Но было так темно, я не могла видеть их лиц. Все казалось таким нереальным, что было слишком сложно сопротивляться.
Я еще старалась бороться с темнотой, поглощающей меня, больше рефлекторно, чем осознанно. Я уже была не в силах сбросить ее оковы с себя полностью, но я старалась, не дать ей поглотить меня совсем. Я не была Атлантом (в древнегреческой мифологии - титан, держащий на своих плечах небесный свод в наказание за участие в борьбе титанов против олимпийских богов – прим. переводчика), а темнота казалась тяжелой, словно целая планета на моих плечах; я не могла больше держать ее. Все что я могла – стараться не быть раздавленной под ее тяжестью.
Отчасти, это был шаблон моей жизни – я никогда не была настолько сильной, чтобы справиться с чем-либо, что я не могла контролировать, сражаться с врагами или превзойти их. Уклоняться от боли. Всегда слаба и человечна. Я теряла то единственное, на что я когда-либо была способна. Я должна выдержать это испытание, я должна выжить.
И на этом хватит. Хватит на сегодня. Я буду держаться, пока не поспеет помощь.
Я знала, Эдвард сделает все, что будет в его силах. Он не сдастся. И я тоже не сдамся.
Я удерживала темноту небытия из последних сил.
Но мне не хватало сил, темнота засасывала меня, поглощала, нужно было что-то,что могло придать мне силу.
Я не могла представить ни Эдварда, ни Элис или Розали, или Чарли, или Рэне, или Карлайла, или Эсме... Ничто не могло помочь. Это пугало. Неужели уже было слишком поздно?
Я чувствовала, что реальность почти ускользнула от меня, не за что было уцепиться.
НЕТ! Я должна была выжить! Эдвард верил в меня. Джейкоб. Чарли, Элис, Розали, Карлайл, Рене, Эсме...
Ренэсми.
И вдруг, несмотря на то, что я не могла что-либо слышать, я смогла почувствовать. Я представила, что могу чувствовать свои руки, а затем, что-то маленькое, тяжелое и очень-очень теплое в них.
Мой ребенок, мой маленький ангел.
Я должна была сделать это. Несмотря на все, я должна была жить, хотя бы до той поры, когда Ренэсми сможет жить без меня.

Это могло занять секунды или дни, недели или годы, но, в конце концов, время снова стало
что-то означать.
Три вещи произошли одновременно, исходя одна из другой, так что я не могла понять какая из них была первой: время возобновилось, действие морфия прекратилось и я почувствовала прилив сил.
Я могла почувствовать, как способность контролировать собственное тело возращалась ко мне. Я знала, что уже могла пошевелить пальцами ноги или сжать руки в кулаки, но я не стала этого делать.
До этого была лишь одна вещь, способность к которой я не потеряла, в то время, когда языки пламени лизали мое тело. Я могла думать.
Я помнила, почему я не кричала. Я помнила, почему я решила выдержать эти муки. Я могла помнить все вплоть до настоящего момента, и я помнила, что за цена была у всех этих мучений.
Для любого, кто сейчас наблюдал за мной, не было изменений, но они были для меня.
Я была достаточно сильна, чтобы врать о том, что уже могу двигаться, до тех пор, пока жизнь вконец не загорится во мне.
Мой слух востанавливался, я уже могла слышать отчетливые яростные удары моего сердца, будто отсчитывающие время.
Я могла считать вздохи, слыша каждый из них.
Я могла услышать каждый вздох тех, кто находился вокруг меня. Они были медленнее, так что, я попыталась сконцентрироваться на них. Именно эти вздохи пронесли меня сквозь последние секунды моего горения.
Я продолжала набирать силы, мои мысли становились яснее. Слух становился все острее. Я прислушивалась к новым звукам.
Я могла слышать легкие шаги и легкий ветерок со стороны двери. Шаги приближались, я смогла почувствовать как рука сомкнулась на моем запястье, но не могла почувствовать холода прикосновения. Пламя внутри меня унесло все воспоминания о холоде.
- Никаких изменений?
- Никаких...
Я почувтвовала как пальцы сомкнулись сильнее и как кожу коснулось легкое дыхание.
- В организме не осталось и следа морфия.
- Я знаю.
- Белла, милая, ты слышишь меня?
Я знала, несмотря на все сомнения, что если я попытаюсь сказать что-либо, открыть глаза или сжать пальцы, то тут жепотеряю контроль над собой.
- Белла? Белла, любимая!? Ты можешь открыть глаза? Ты можешь сжать мою руку?
Он сжал мои пальцы. Было сложно не ответить ему, но я все ещё была парализована. Я знала, что боль в его голосе - ничто, по сравнению с тем, что он испытывает. Он был страшен напуган моими страданиями.
- Может... Карлайл, может было слишком поздно?
Он еле слышно прошептал это, и его голос надломился на слове «поздно».
Я колебалась, я уже не была так уверена в своем решении.
- Прислушайся к ее сердцу, Эдвард. Оно сильнее, чем когда-то было сердце Эмметта. Ни один из звуков, что я когда-либо слышал, не был преисполнен такой жизненной силой. Она будет прекрасна.
Теперь я была полна решимости придерживаться своего решения. Карлайл убедит Эдварда, что все будет хорошо.
- А ее... Ее позвоночник?
- Ее травмы были легче, чем повреждения Эсме в свое время. Яд вылечит ее также, как и Эсме.
- Но она не меняется. Может я сделал что-то не так.
- Или что-то так, Эдвард. Сын, ты сделал все, что мог сделать я, и даже большее. Перестань заниматься самобичиванием. С Беллой все будет хорошо.
Срывающийся шепот:.
- Она должна биться в агониях…
- Я не думаю, что это должно быть так, мы же не знаем точно. В ее организме было очень большое количество морфия. И мы не знаем, как она должна отреагировать на это.
Он слабо сжал мой локоть. Я слышала, что он шеплал мне:
- Белла, прости меня. Белла, я люблю тебя.
Мне так хотелось ответить ему. Но я не хотела причинять ему еще большую боль, ведь я не была уверена, что продержусь до конца.
После того, как пламя стало стихать, внутри у меня образовалось много пространства для мыслей. Появилось место для мыслей о том, что со мной происходило, что происходит сейчас.
Место для тревоги.
Где мой ребенок? Почему её здесь нет? Почему они не говорят о ней?
- Нет, я останусь здесь. – Эдвард видимо ответил на мысленный вопрос кого-то из присутствующих. – Они уладят этот вопрос.
- Интересная ситуация, – ответил Карлайл. – Я думаю, что вообразил бы себе все возможное и невозможное.
- Я разберусь с этим. Мы разберемся с этим, – что-то мягко сдавило мою ладонь.
- Я уверен, во всех нас. Мы сможем удержаться от бойни и кровопролития.
Эдвард вздохнул.
- Я не знаю чью сторону принять. Я бы предпочел быть за обе. Что же, разберемся потом.
- Интересно, что думает Белла по этому поводу – чью сторону примет она, - размышлял Карлайл.
Один тихий смешок.
- Я уверен, она удивит меня своим решением. Она всегда так делает.
Я услышала удаляющиеся шаги Карлайла, и думала о том, как понять их загадочный разговор. Они что, говорили о чем-то так загадочно только чтобы раздразнить меня?
Я вернулась к подсчету вздохов Эдварда, чтобы отсчитывать время.
Десять тысяч девятьсот сорок три вздоха и выдоха прошло, пока не послышались шаги, более отчетливые и ритмичные, чем шаги Карлайла.
Странно, что я могла слышать различия между шагами разных людей, раньше такого не было.
- Сколько еще? – спросил Эдвард.
- Еще немного,- ответила ему Элис. – Ты видишь, что ее состояние улучшается? Я могу видеть ее яснее, – подчеркнула она.
- Тебе все еще плохо?
- Спасибо, что напомнил,- проворчала она. – Ты бы тоже ощущал себя подавленым, если бы понял, что скован своими же способностями! Я вижу вампиров отлично, потому что я одна из них. Я вижу людей хорошо, потому что я была одной из них. Но я не могу видеть их, эту помесь, потому что они ничто. Так что, наверное, я переживаю. Бах!
- Сконцентрируйся, Элис.
- Все хорошо, сейчас я вижу Беллу намного лучше, чем до этого.
Затянувшаяся тишина, но потом я услышала радостный возглас Эдварда.
- С ней действительно все будет хорошо, - выдохнул он.
- Конечно, так и будет.
- Ты не была столь оптимистична последние два дня.
- Я не могла толком увидеть ее два дня назад. Но сейчас все нормально.
- Ты можешь сделать это для меня?
- Такой нетерпливый! Дай мне секунду...
Теперь я слышала только тихое дыхание.
- Спасибо, Элис, – его голос звучал более радостно.
Как же долго? Они что, не могли сказть об этом вслух ради меня?! Я что, опять прошу слишком многого? Сколько еще я буду «догорать»? Несколько секунд? Может, десять тысяч? Двадцать? Или еще дольше?!
- Она будет великолепна.
Эдвард недовольно проворчал.
- Она и так прекрасна.
Элис фыркнула.
- Ты же понимаешь о чем я. Только взгляни на нее!
Эдвард ничего не ответил. Но все же, Элис дала мне надежду на то, что я выгляжу не такой помятой, как мне казалось. Мне чудилось, что я была грудой костей, не более того. Что каждая частица моего тела сгорела дотла.
Я услышала, как Элис выпорхнула из комнаты своей летящей походкой. Я слышала ветер, трепещущий листья, за окном. Слышала, как Элис взяла в руки какой-то кусок ткани. Я могла слышать все.
Кто-то внизу смотрел бейсбол по телевизору. «Маринерс» опережали на два очка.
- Моя очередь, – сказала Розали, в ее голосе слышались нотки недовольства.
- Эй, погоди, – предупредил Эмметт.
Кто-то зашипел.
Я напрягла слух, но не слышала ничего, кроме игры. Бейсбол не был настолько мне интересен чтобы отвлечь от боли, так что я опять стала прислушиваться к дыханию Эдварда, отсчитывая секунды.
Спустя двадцать одну тысячу девятьсот семнадцать и еще пару секунд, боль переменилась.
Положительная сторона этой перемены была в том, что боль стала постепенно все больше и больше уходить из кончиков моих пальцев. Она отступала. Но это был ещё не конец, было кое-что еще.
Кое-что плохое... Пламя обжигающее мое горло стало не таким, как раньше. Я уже не горела, я была выжжена. Сухая как кость. Измученная жаждой… сгорая от огня и от голода…
И ещё плохие новости: огонь в моем сердце разгорался с новой силой.
Разве такое возможно?
Биение сердца было и так слишком быстрым, а теперь, огонь в моем сердце довел его темп до неистовой быстроты.
- Карлайл, – позвал Эдвард. Его голос был тихим, но отчетливым. Я знала, Карлайл услышит его, если находится в доме или где-то поблизости.
Карлайл вошел в комнату. Элис следовала за ним. Звук шагов каждого из них был столь отчетлив, что я могла сказать, что Элис шла справа от Карлайла, и опаздывала от него на полшага.
- Слушайте, – сказал им Эдвард.
Самым громким звуком в комнате был бешеный ритм моего сердца.
- О! - сказал Карлайл. – Почти завершилось.
Моя реакция на эти слова была оттенена горением моего сердца. Хотя боль уже полностью ушла из лодыжек и запястий.
- Скоро, – согласилась Элис. – Мне следует сказать Розали, что...
- Да, уведите ребенка!
ЧТО? Нет!!! Нет! Что значит «уведите ребенка»? О чем он вообще думает?!
Моя рука вздрогнула. Все находящиеся в комнате задержали дыхание. Его рука сомкнулась на моей.
- Белла? Белла, любимая?
Могла ли я ответить, не накричав на него?! Я подумала над этим секунду, и вдруг, пламя внутри меня разгорелось еще больше. Пожалуй, не стоит испытывать судьбу.
- Пойду, скажу им, – проговорила Элис настойчивым тоном. Я уловила дуновение ветра, в тот момент, когда она покину комнату.
И тогда – ох!
Мое сердце забилось с яростной силой, казалось, что оно вот-вот выпрыгнет из груди. Это было похоже на звук вращающихся лопастей вертолета. Огонь был таким, что полностью оглушил меня. Моя спина изогнулась, боль с огнем резко устремились ввысь.
Это была битва внутри меня – мое отчаянное сердце сражалось с мощью огня. И оба проигрывали. Адское пламя сжигала все, что можно, а сердце отбивало свои последние удары.
Весь огонь сконцентрировался на моем сердце. Оно резко дернулось. Ответом на это послужил глухой удар. Оно дважды запнулось и совершило удар в последний раз.
Ни звука. Ни вздоха. И не только моего.
На какой-то момент отсутствие боли стало единственным, что я смогла осознать.
И тогда я открыла глаза, и в удивлении посмотрела вверх.

Все было таким…ясным. Определенным до остроты.
Свет, исходящий сверху, был все таким же ослепляюще ярким, но теперь я определенно могла видеть раскаленные пружины внутри лампочек. Я могла видеть каждый цвет спектра в этом белом свете, и где-то на самом его углу, я видела восьмой цвет радуги, названия которому не знала.
Где-то за этим светом я могла видеть мельчайшие элементы темного потолочного дерева наверху. А прямо перед ними я видела танцующие пылинки, с одной стороны подсвеченные светом, а с другой закрытые тенью, каждую саму по себе, в отдельности.
Они двигались как маленькие планеты, кружась друг с другом в причудливом танце.
Пыль была настолько прекрасной, что я замерла от удивления. Воздух потянулся вниз по моему горлу, скручивая пылинки в воронку. Что-то было не так. Я сосредоточилась и поняла, что это действие не принесло мне привычного облегчения. Мне не нужен был воздух. Мои легкие его не требовали. Им мой вдох был совершенно безразличен.
Мне не нужен был воздух, но он мне нравился. С его помощью я могла почувствовать всю комнату, окружавшую меня, почувствовать эти замечательные пылинки, смесь устоявшегося запаха комнаты, перемешивающегося с легким свежим ветерком, идущим из открытой двери. Почувствовать насыщенный аромат шелка. Уловить легкий намек на что-то теплое и желаемое, что должно быть мокрым, но не было…Этот запах тут же заставил гореть мое горло от жажды, отдаленное эхо от жжения яда, не смотря на то, что этот запах был забит запахом хлора и нашатырного спирта. Но больше всего я чувствовала такой медово-солнечно-сиреневый аромат, который был сильнее и ближе мне, чем все остальные.
Я услышала другие дыхания, вздохнув еще раз, как уже делала. Их дыхания перемешивались с этим похожим на мед, солнце и сирень, принося новые ароматы. Корица, гиацинт, груша, морская вода, свежий хлеб, сосна, ваниль, кожа, яблоко, мох, лаванда, шоколад…Я перебирала в голове тысячи подходящих определений, но ничего не подходило на 100%. Они были слишком нежные и приятные.
Где-то внизу бормотал телевизор, и я услышала как кто-то – Розали? – легко переместился на первом этаже. Я также слышала нечеткий бьющий ритм и голос, зло оравший под эти удары. Рэп? Я озадачилась на секунду, но звук тут же затих, исчезая вслед за машиной с открытыми окнами. Для начала я определилась, что именно так оно и было. Интересно, я теперь могу слышать все, что происходит на автостраде?
До этого я не осознавала, что кто-то держит мою руку, пока этот самый кто-то не сжал ее легонько. Так же, как раньше оно реагировало на боль, мое тело теперь замерло от удивления. Это было не то прикосновение, которого я ждала. Кожа была безупречно гладкой, но температура ей не соответствовала. Она не была холодной.
После того, как первые заморозившие меня секунды шока прошли, мое тело отреагировало на незнакомое прикосновение способом, изумившим меня еще больше. Воздух вылетел из моего горла, вырываясь через сцепленные зубы, с таким низким гулом, который издает целый рой пчел. До того, как затих этот звук, мои мышцы сжались и спружинили, в один толчок избавляя меня от неведомого. Я развернулась с такой скоростью, что она должна была размыть комнату для меня в расплывчатое пятно, но этого не случилось. Я точно также видела пылинки, точно также различала части обитых деревом стен, каждую мельчайшую частицу самой крошечной детали, пока мои глаза скользили по ним.
Когда примерно через шестнадцать секунд я обнаружила себя прижатой к стене в поисках укрытия, я поняла, что меня так напугало, и на что вовсе не стоило так реагировать.
Ну, конечно же, Эдвард. Теперь он не был для меня таким холодным. Теперь мы были одной с ним температуры.
Я задержалась в этой позе еще секунд на восемь, осматриваясь.
Эдвард лежал на операционном столе, на котором я недавно умирала, его рука тянулась ко мне, он был крайне озабочен.
Лицо Эдварда было самым важным из того, что я видела, но мое периферическое зрение охватывало и все остальное, так, на всякий случай. Инстинкт самозащиты был включен, и я автоматически продолжала искать признаки опасности.
Моя вампирская семья напряженно ждала у дальней стены у двери. Эмметт и Джаспер стояли впереди всех. Как будто бы где-то была опасность. Мои ноздри тут же раздулись, исследуя угрозу. Я ничего не почувствовала. Едва уловимый запах чего-то вкусного, но приглушенный многочисленными химикатами, вновь заставил мое горло сжаться от боли и жжения.
Эллис стояла, держась за локоть Джаспера и оскалившись, свет отражался на ее зубах все той же восьмицветной радугой.
Этот оскал наконец-то сложил в моей голове все детали вместе. Джаспер и Эмметт прикрывали всех остальных от опасности, это я поняла верно. Единственную вещь я не поняла сразу – той опасностью была я.
Но все это было не так важно. Основную часть моих чувств и моего рассудка занимало сейчас лицо Эдварда. Я никогда раньше не видела его до этой секунды. Как много раз я смотрела на него и любовалась его красотой? Как много часов, дней, недель своей жизни проводила я, мечтая о том, что было для меня абсолютной красотой? Я думала, что знаю его лицо лучше своего собственного. Я думала, что на свете ни существует никакого другого определения для него, кроме как совершенство. Видимо, до этого я была просто слепой.
Вот теперь в первый раз, когда размытые тени и ограниченность моего человеческого зрения исчезли из моих глаз, я увидела его лицо. Я задохнулась и начала бороться со своим словарным запасом, не в состоянии найти слова для описания, мне нужны были слова получше, чем я знала.
В это же время, другая часть моего внимания сфокусировалась на том, что мне не угрожало никакой опасности и это автоматически сняло напряжение, прошла всего секунда как я уже оказалась около стола. Я моментально озадачилась способом передвижения моего тела. В тот момент, когда я что-то собиралась сделать, оказывалось, что я это уже сделала. Невозможно было уловить, в какой период времени укладывается мое движение, изменения происходили настолько ежесекундно, как будто никакого движения и не происходило.
Я опять смотрела на лицо Эдварда, снова неподвижное.
Он медленно обошел вокруг стола, каждый шаг длился с полсекунды, каждый шаг был таким тягучим, как движение воды, омывающей большие камни, его рука все еще была протянута.
Я смотрела, с какой грациозностью он двигается, исследуя ее своим новым зрением.
- Белла? – произнес он тихим успокаивающим голосом, но беспокойство в его голосе заставило мое имя дрожать.
Я не смогла ответить сразу же, потерявшись в бархатных оттенках его голоса. Это была совершенная симфония, симфония одного инструмента, инструмента более идеального, чем когда-либо созданного человеком…
- Белла, милая? Извини, я знаю, что ты растеряна. Но ты в порядке. Все хорошо.
Все? Мой ум тут же прокрутил назад последний час моей человеческой жизни. Конечно, в памяти все было мутно, как будто я смотрю через тонкую, темную ткань; конечно, ведь мое человеческое зрение было полуслепым. Все было таким размытым. Когда он сказал, что все в порядке, он подразумевал Ренесми? Где она? С Розали? Я пыталась вспомнить ее лицо, я помнила, что оно было прекрасным, но было почти невозможно разглядеть его через человеческие воспоминания. Ее лицо было закрыто темнотой, едва освещаемой…
А как же Джейкоб? Он в порядке? Мой так долго страдающий друг, ненавидит ли он меня сейчас? Вернулся ли он в стаю Сэма? А Сет и Леа тоже?
Были ли Каллены в безопасности, или моя трансформация спровоцировала войну со стаей? Включает ли это все фраза Эдварда? Или он просто пытается меня успокоить?
А Чарли? Что я теперь скажу ему? Он наверняка звонил, пока я тут умирала? Что они сказали ему? Что, по его мнению, случилось со мной?
Пока я металась от одного к другому, думая, о чем мне спросить в первую очередь, Эдвард осторожно подошел ко мне и провел пальцами по щеке. Прикосновение мягкое как атлас, легкое как перышко и абсолютно одинаковой со мной температуры.
Оно проскочило сквозь кожу моего лица прямо до костей. Сквозь кости, вдоль по позвоночнику это наэлектризованное чувство проскочило к моему животу и затрепетало где-то там. Стоп, подумалось мне, как только дрожь в животе растеклась по мне волной теплого сильного желания. Разве не предполагалось, что я лишусь этого? Разве не была утрата этого чувства частью сделки?
Я была новорожденным вампиром. Сухая, обжигающая боль в горле определенно это подтверждала. И по рассказам я хорошо знала, что значит быть им. Человеческие чувства и желания должны были бы вернуться ко мне в каком-то роде, но я принимала то, что этого не будет в самом начале. Только жажда. Это была та самая цена, которую я согласилась заплатить.
Но как только рука Эдварда коснулась моего лица будто покрытая атласом сталь, желание пронеслось по моим высохшим венам, разбегаясь от макушки до пяток.
Он приподнял одну совершенную бровь, ожидая, пока я скажу хоть слово.
Я обвилась вокруг него руками.
Вот опять, это было так, будто никакого движения не было. Вот только что я стою прямо и ровно будто статуя, и в тот же момент он уже в моих объятиях.
Теплый – ну, по крайней мере, мне так ощущалось. С тем самым сладким вкусным запахом, который я не могла ощутить в полную меру будучи человеком, но это был на 100% Эдвард. Я прижалась лицом к его мягкой щеке.
Он тут же попытался высвободиться, отступая от моего смущения. Я уставилась на его лицо, смущенная и испуганная его отступлением.
- Ух…осторожнее, Белла. Ой.
Я тут же убрала руки, сцепив их за спиной, как только до меня дошло. Я была слишком сильной.
- Упс, - пробормотала я.
Он улыбнулся той самой улыбкой, которая остановила бы мое сердце, если бы оно еще билось.
- Ничего страшного, любимая, - сказал он, прикасаясь рукой к моим губам, раскрытым в ужасе, - ты просто немного сильнее меня на данный момент.
Мои брови сошлись на переносице. Я это знала, конечно, но именно это казалось самым нереальным из всего случившегося. Я была сильнее Эдварда. Я заставила сказать его «ой».
Он опять прикоснулся к моей щеке, и я тут же забыла свои переживания, сбитая еще одной волной желания, прокатившейся по моему неподвижному телу.
Все эти эмоции были такими сильными, что я никак не могла поток каждой мысли направить в верный отдел моего мозга. Каждая новость переполняла меня. Я вспомнила, как сказал однажды Эдвард – тем голосом, что был для меня сейчас лишь тенью от того кристально чистого и музыкального, что я слышала сейчас – что его вид, наш вид, очень легко отвлекается.
Теперь я понимала почему.
Я приложила невероятное усилие, чтобы сконцентрироваться. Мне надо было кое-что сказать. Кое-что очень важное. Очень осторожно, так осторожно, чтобы мое движение можно было хотя бы различить, я вытащила руку из-за спины, чтобы дотронуться до его щеки. Я запретила себе отвлекаться на жемчужный цвет моей руки, или на мягкий шелк его кожи, или на заряд, пробегающий через кончики моих пальцев.
Я уставилась в его глаза и в первый раз услышала свой собственный голос
- Я люблю тебя, - сказала я, но прозвучало это так, будто пропела. Мой голос звенел и переливался будто колокольчик.
Его ответная улыбка ослепила меня куда больше сейчас, чем когда это было в моей человеческой жизни, теперь это было очевидно.
- Как и я люблю тебя, - ответил он.
Он аккуратно взял мое лицо руками и притянул к себе, достаточно медленно, чтобы напомнить мне об осторожности. Он поцеловал меня мягко, легко будто шепот, а потом вдруг сильнее, страстно. Я попыталась помнить еще, что нужно быть нежнее с ним, но очень трудно было удержать что-то в голове, будучи охваченной чувством, сложно было удержать хоть какую-то конкретную мысль.
Опять было ощущение, что он никогда раньше не целовал меня, это был наш первый поцелуй. Ну и, на самом деле, он никогда раньше так не целовал меня.
Это опять заставило меня чувствовать себя виноватой. Ведь я же была связана контрактом. Я никак не должна была испытывать этого тоже.
Хотя мне и не нужен был сейчас кислород, мое дыхание сбилось и стало таким частым, будто бы я опять горела. Только это был совсем другой огонь.
Кто-то кашлянул, Эмметт. Я моментально распознала этот звук, ухмыляющийся и прерывающий одновременно.
Я забыла, что мы не одни. И поняла что, то, как я обвилась вокруг Эдварда сейчас, вряд ли можно назвать приличным для общества.
Смущенная, я отступила на пол шага тем же неуловимым движением.
Эдвард, усмехнувшись, шагнул за мной, крепко обнимая меня за талию. Его лицо сияло – будто белое пламя просвечивало через бриллиантовую кожу.
Я сделала один ненужный вдох, что успокоить себя.
Насколько другим был этот поцелуй! Я посмотрела на выражение его лица, пока сравнивала свои разрозненные человеческие воспоминания с этим ясным и четким ощущением. Он выглядел…самодовольным.
- Ты постоянно сдерживался со мной, - обвинила я своим напевным голосом, прищурившись.
Он засмеялся, светясь от облегчения, все это – страх, боль, неопределенность, ожидание, все это было теперь позади для нас.
- Иногда это было просто необходимостью, - напомнил он мне, - теперь твоя очередь не сломать мне что-нибудь.
Он снова засмеялся.
Я нахмурилась, осознав, что смеется не только Эдвард.
Карлайл обошел Эммета и подошел ко мне, его глаза были лишь слегка тревожны, но Джаспер тенью встал за ним. Лицо Карлайла я тоже до этого никогда не видела. Мне пришлось моргнуть, было такое ощущение, что я смотрю на солнце.
- Как ты себя чувствуешь, Белла? – спросил он.
Я думала над этим целых шестьдесят четыре секунды.
-Переполненной. Так много всего…, - произнесла я, прислушиваясь к звуку колокольчика в моем голосе.
- Да, пожалуй, все это сбивает с толку.
Я быстро кивнула, - Но я чувствую себя собой. Очень похожей. Я не ожидала этого.
Эдвард мягко сжал мою талию, - Я же тебе говорил.
- Ты хорошо себя контролируешь, - удивился Карлайл, - лучше, чем я ожидал, даже с учетом того, что умственно ты была ко всему готова.
Я подумала о заметных колебаниях моего настроения, о трудностях с концентрацией и прошептала, - я не уверена насчет этого.
Он серьезно кивнул и тут же его золотые глаза зажглись интересом, - Похоже, что в этот раз мы совсем не зря использовали морфин. Скажи, что ты помнишь о трансформации?
Я замешкалась, интуитивно отстраняясь от дыхания Эдварда, скользящего по моей щеке и посылающего электрические разряды по моей коже.
- Вокруг было так…темно до этого. Я помню, что ребенок не мог дышать…
Я посмотрела на Эдварда, моментально испугавшись своих воспоминаний.
- Ренесми здорова и в полном порядке, - уверил меня он с блеском, который я никогда раньше не видела в его глазах. Он произнес ее имя с придыханием. С благоговением. Так верующие люди говорят о своих богах.
- А что ты помнишь после этого?
Мне пришлось сосредоточиться на выражении своего лица, я никогда не была хорошим лжецом.
- Сложно вспомнить. Было очень темно. А потом…потом я открыла глаза и увидела все.
- Удивительно, - выдохнул Карлайл, его глаза сияли.
Жар пробежал по мне, и я ждала, когда он доберется до моих щек и выдаст меня с головой. А потом я вспомнила, что никогда больше не смогу покраснеть. Может быть это защитит Эдварда от правды.
Хотя Карлайлу лучше все-таки как-нибудь рассказать правду. Когда-нибудь. Если вдруг он снова соберется сделать кого-то вампиром. Эта вероятность была очень мала и позволяла мне не переживать так сильно по поводу своей лжи.
- Я хочу, чтобы ты подумала и рассказала мне все, что помнишь, - возбужденно сказал Карлайл, и я не могла удержать гримасу, появившуюся на моем лице. Я не хотела больше врать, потому что в любой момент могла проколоться.
И я не хотела вспоминать о своей агонии. В отличие от человеческих воспоминаний, эта часть была для меня абсолютно четкой, и я поняла, что совсем не хочу вспоминать о ней в деталях.
- Ох, прости, Белла, - тут же извинился Карлайл, - конечно, твоя жажда сейчас досаждает тебе. Этот разговор может подождать.
До того, как он упомянул об этом, мне не казалось, что жажда неконтролируема. В голове было слишком много разных отделов. И отдельная часть моего мозга контролировала жажду, это было своего рода рефлексом. Также как раньше мой мозг контролировал моргание и дыхание.
Но упоминание Карлайла заставило жажду вырваться на первый план. Вдруг сухая боль в горле стала единственным, о чем я могла думать, она стала сильнее. Я обхватила горло рукой, как будто можно было смягчить снаружи горевшее внутри пламя. Кожа шеи под моими пальцами была странной. Гладкой, даже можно сказать, мягкой, но в то же время твердой, как камень.
Эдвард разжал руки и, взяв меня за другую руку, сказал, - Давай, поохотимся, Белла.
Мои глаза расширились, и боль в горле уступила место изумлению.
Я? Охотиться? С Эдвардом? Но….как? Я совершенно не знала, что делать.
Он увидел мою тревогу и ободряюще улыбнулся – Это легко, милая. Инстинктивно. Не переживай, я покажу тебе. Когда я не пошевелилась, он хмыкнул, и его брови поползли вверх, - Странно, а я ведь был уверен, что ты всегда очень хотела увидеть, как я охочусь.
Я засмеялась той доле юмора в его словах, что напомнила мне о наших туманных человеческих разговорах (часть меня в этот момент с удивлением слушала звучащие колокольчики). И тут же у меня отняло целую секунду времени, что вспомнить все первые дни общения с Эдвардом, чтобы убедиться, что я еще помню их и никогда не забуду. Я не ожидала, что вспоминать будет так трудно. Как будто разглядываешь что-то в мутной воде. Я знала, со слов Розали, что если буду достаточно часто вспоминать свое прошлое, то я не потеряю его со временем. Я не хотела бы забыть ни одной минуты, проведенной с Эдвардом, даже сейчас, когда перед нами была открыта вечность. Я хотела убедиться, что мои человеческие воспоминания нашли себе место в моем безупречном разуме вампира.
- Ну, так как? – спросил Эдвард. Он потянулся, чтобы убрать руку, все еще сжимавшую мое горло. Его пальцы погладили меня по шее, - Я не хочу, чтобы тебе было больно.
Он это сказал так тихо, что раньше я ни за что не услышала бы его.
- Я в порядке, - сказала я медленно, как привыкла говорить раньше, - Подожди. Сначала…
Было так много всего. У меня было так много вопросов. Так много гораздо более важных вещей, чем боль.
- Да? – спросил Карлайл.
- Я хочу ее увидеть. Ренесми.
Было невероятно трудно произнести ее имя. Моя дочь, эти слова было трудно произнести даже в мыслях. Все это было так далеко. Я пыталась вспомнить, что чувствовала три дня назад, и автоматически, высвободив руки из рук Эдварда, я обняла свой живот.
Плоский. Пустой. Я подняла светлый шелк, прикрывавший мою кожу, паникуя снова, в то время пока другая часть моя сознания успела понять, что Элис меня одела.
Я знала, что ничего не осталось внутри меня, и я едва-едва помнила ту кровавую сцену извлечения ребенка, но физическое тому доказательство было сложно осознать. Все, что я знала это то, что я любила того маленького «футболиста» внутри меня. Вне меня она была тем, что я могла только представлять себе. Прекрасная мечта – мечта, которая была наполовину кошмаром.
Пока я разбиралась в своих чувствах, Эдвард и Карлайл обменялись осторожным взглядом.
- В чем дело? – спросила я.
- Белла, - мягко сказал Эдвард, - Это не очень хорошая идея. Она ведь наполовину человек, милая. Ее сердце бьется, и кровь бежит по ее венам. Пока твоя жажда не находится под твердым контролем… Ты же не хочешь подвергнуть ее опасности, верно?
Я нахмурилась. Естественно, этого я не хотела.
Было ли мне сложно себя контролировать? Ну, скажем, да. Была ли я рассредоточена, да. Но опасна? Для нее? Для моей дочери? Я не могла сказать, что ответом однозначно будет «нет». Придется мне набраться терпения. Это будет трудно.
Потому что пока я не увижу ее снова, она не станет реальностью. Она будет лишь прекрасной мечтой…о неизвестном…
- Где она? – я усиленно прислушивалась, и услышала, как бьется сердце этажом ниже. Я слышала дыхание больше, чем двух человек, тихое, будто они тоже слушали. Также был звук какого-то дрожания, треньканья, который я не знала к чему отнести… А звук сердцебиения бы такой влажный, такой зовущий, что мой рот тут же наполнился слюной.
Да, мне определенно придется научиться охотиться прежде, чем я увижу ее. Мою странную малышку.
- Розали с ней?
- Да, - резко ответил Эдвард, и я увидела, что что-то, о чем он думает, расстраивает его. Я думала, что теперь у них больше нет разногласий. Неужели их враждебность не исчезла? До того, как я успела спросить, он убрал мои руки с живота, и опять мягко потянул.
- Подожди, - снова запротестовала я, стараясь сосредоточиться, - А что там с Джейкобом? И Чарли? Расскажи мне все, что я пропустила. Как долго я была…без сознания?
Похоже, Эдвард не заметил мою запинку перед последним словом, он в очередной раз обменялся тревожным взглядом с Карлайлом.
- Что не в порядке? – прошептала я.
- Все в порядке, - сказал Карлайл, произнося последнее слово с какой-то странной интонацией, - На самом деле почти ничего не изменилось. Ты пропустила всего два дня. Это было очень быстро, с учетом того, как обычно это происходит. Эдвард отлично сработал. Проявил изобретательность, ввести яд напрямую в твое сердце было его идеей, - он замолчал и с гордостью улыбнулся своему сыну, затем вздохнул, - Джейкоб все еще здесь, а Чарли думает, что ты все еще больна. Он думает, что сейчас ты в Атланте, проходишь обследование в Центре контроля за заболеваниями. Мы дали ему неверный номер, так что он немного в растерянности. Он разговаривал с Эсме.

-Через окно? - Спросила я, поглядывая на землю двумя этажами ниже.
На самом деле я никогда не боялась высоты, но способность видеть все детали с такой ясностью, делала подобную перспективу малопривлекательной – камни внизу казались острее, чем я предполагала.
Эдвард улыбнулся.
- Это самый удобный выход. Если боишься, могу понести тебя.
-В нашем распоряжении целая вечность, а ты волнуешься о времени, которое потеряешь, если выйдешь через черный ход?
Он немного нахмурился.
-Ренесме и Джейкоб сейчас внизу.
-Ох.
Да, теперь я была монстром, мне приходилось держаться подальше от запахов, которые могли бы разбудить во мне мою дикую сущность, особенно от людей, которых я люблю и даже от тех, кого я не знаю.
- Думаешь, с Ренесме будет все в порядке, пока она вместе с Джейкобом? – прошептала я. Я догадалась, что тихий стук, который я слышала ранее, был сердцебиением Джейкоба. Я напрягла слух, но смогла услышать только одно устойчивое биение сердца, - Мне кажется, он ее недолюбливает…
Эдвард поджал губы.
- Поверь мне, она в полной безопасности. Я ведь знаю, о чем думает Джейкоб.
-Конечно,- буркнула я и снова взглянула вниз на землю.
-Боишься?- допытывался он.
-Немного. Я не знаю, как…
Я чувствовала позади себя свою семью, они спокойно наблюдали. Ну, почти. Эмметт уже не мог сдерживать хихиканье. Одна моя ошибка, и он начнет кататься по полу от смеха. И тогда начнутся шутки о самом неуклюжем вампире на свете.
Проблема была еще и в платье, которое должно быть Элис надела на меня, когда происходило мое перевоплощение. Я этого даже не заметила. Однако это платье совершенно не подходило для охоты или прыжков. Облегающее, шелковое, холодного синего цвета. Интересно, она и впрямь считает, что оно мне понадобится? Может вечером планируется коктейльная вечеринка?
-Смотри на меня, - сказал Эдвард. Затем, совершенно небрежно сделал шаг от высокого открытого окна и прыгнул вниз.
Я внимательно следила, пытаясь запомнить даже то, под каким углом он согнул колени, чтобы смягчить падение. Звук его приземления был очень мягким и приглушенным, таким, какой обычно издает осторожно прикрытая дверь или аккуратно положенная на стол книга.
Это выглядело довольно просто.
Стиснув зубы и сконцентрировавшись, я попыталась повторить его «шаг в пустоту».
Ха! Казалось, что земля приближается ко мне настолько медленно, что мне ничего не стоило спокойно на нее ступить. Интересно, во что обула меня Элис? Шпильки?! О чем она только думала?! Но, как ни странно, даже в них приземление оказалось легким, словно обычный шаг на ровной поверхности. Я постаралось приземлиться на носочки, чтобы не отбить пятки.
Мое приземление было таким же тихим, как у Эдварда. Я усмехнулась.
- Действительно, легко.
Он улыбнулся мне.
- Белла?
-Да?
-Это было очень грациозно. Даже для вампира.
Какое–то мгновение я обдумывала его слова, а потом просияла. Если бы он сказал это с сарказмом, Эмметт бы уже смеялся. Но его слова никому забавными не показались, значит он действительно сказал правду. Первый раз в жизни кто-то назвал меня грациозной, ну или впервые с тех пор, как я существую.
-Спасибо,- поблагодарила я.
Потом сбросив свои серебристые туфли, я забросила их обратно в открытое окно. Возможно с небольшим трудом, но я услышала, как кто–то поймал их до того, как они повредили деревянную обшивку.
Элис проворчала:
- Похоже, чувство стиля у нее не намного улучшилось, в отличие от чувства равновесия.
Эдвард взял мою руку (я не переставала поражаться тому, насколько гладкой и необычайно привычной температуры была его кожа) и помчался через задний двор к берегу реки. Я тотчас последовала за ним.
Любое движение давалось с чрезвычайной легкостью.
-Нам придется плыть? - спросила я, когда мы остановились у воды.
-И испортить твое прелестное платье? Ну уж нет. Мы перепрыгнем.
Я прикусила губу, сосредотачиваясь. Река тут была пятнадцать ярдов в ширину.
-Ты первый,- предложила я.
Он коснулся моей щеки, затем отошел на два шага назад, и, разогнавшись, оттолкнулся от плоского камня, плотно врытого в берег реки.
Я наблюдала за его стремительными движениями, от начала прыжка через воду, до того момента, пока он не исчез за толстыми деревьями с другой стороны реки.
-Ты где?- пробормотала я и услышала его смех.
Я на всякий случай отошла назад на пять шагов, и глубоко вздохнула.
Неожиданно во мне вновь проснулось беспокойство, но не о том, что упаду или разобьюсь, меня больше волновала сохранность леса.
Я медленно шла вперед, и ощущала как грубая, колоссальная сила скапливается в каждой клеточке тела. Неожиданно я почувствовала уверенность в том, что если бы мне захотелось сделать туннель под рекой, пробив его прямо в скале, чтобы переправиться на тот берег, это не заняло бы много времени. Все вокруг меня вдруг стало казаться такими хрупкими: деревья, кусты, дом…
Понадеявшись на то, что Эсме не особо нравятся деревья вдоль реки, я приготовилась к прыжку, но тут же затормозила, когда туго натянутый атлас платья разошелся на бедре. Элис!
Ну, оставалось лишь надеяться, что ее не очень расстроит порваная шмотка, особенно если учесть, что Элис все равно выбрасывала недорогую одежду, пусть и всего лишь раз ношеную.
Одним небольшим усилием я разорвала платье по шву до самого бедра. То же самое проделала с другой стороны, для симметричности.
Ну вот, так то лучше.
Из дома до меня донесся смех. Не только со второго этажа, но и с первого – я сразу отличила этот грубоватый, хриплый смешок от всех остальных, по тому, как скрипнули стиснутые зубы.
Джейкоб тоже наблюдал? Я не представляла себе, о чем он сейчас думает или чем занимается. Могла лишь вообразить нашу встречу, если конечно он простит меня, тогда я уже буду гораздо спокойней и уверенней в себе, а время успеет залечить сердечные раны, которые я же ему и нанесла.
Я не обернулась, чтобы взглянуть на него, боялась потерять настрой. Нельзя позволить чувствам настолько овладеть мной, чтобы потерять над собой контроль. Страхи Джаспера перекинулись и на меня. Чтобы спокойно находиться с кем-то рядом, мне требовалось хорошо поохотиться. Я попыталась выкинуть из головы лишние мысли, и сосредоточиться.
-Белла?- из леса раздался голос Эдварда, он возвращался,- Если хочешь, покажу еще раз?
Нет уж, я прекрасно все запомнила, и разумеется, мне бы не хотелось давать Эмметту лишний повод для шуток. У меня должно все получиться просто подсознательно. Я глубоко вздохнула и побежала к реке.
Юбка мне больше не мешала, так что я оказалась у воды в одно мгновение. Всего лишь миг, показавшийся вечностью, мои глаза и ум двигались так быстро, что одного шага оказалось достаточно. Все оказалось очень просто – сначала поставить правую ногу на камень и, оттолкнувшись, направить тело прямо в воздух. Направление я выбрала точное, а вот силу не рассчитала. Расстояние в пятнадцать ярдов оказалось плевым делом. (15 ярдов = 13,7 метров прим. ред.)
Это было странное, головокружительное, незабываемое, но очень короткое мгновение. Не прошло и пары секунд, как я уже была на другой стороне.
Я ожидала, что у меня возникнут проблемы с деревьями на том берегу, но они, к моему удивлению, оказались весьма кстати. Это оказалось просто – приближаясь к земле, уверенно протянуть руку и схватиться за удобно расположенную ветку. Я легко качнулась на суку и опустилась на другую ветвь ели, в пятнадцати футах от земли. (15 футов = 4,5 метров прим. ред.)
Это было невероятно.
Сквозь восторженный смех, я услышала, как Эдвард ищет меня. Мой прыжок был вдвое дальше его. Он добрался до моего дерева, глядя широко распахнутыми от удивления глазами. Я перемахнула на ветку поближе, бесшумно приземлившись.
-Я справилась?- В моем голосе слышалось радостное возбуждение.
-Справилась, и просто превосходно!- Он одобрительно улыбнулся, стараясь скрыть удивление за будничным тоном.
-Может попробуем еще раз?
-Белла, сосредоточься, мы же на охоте.
-Ох, верно,- пробормотала я, - на охоте.
-Следуй за мной… - усмехнулся он, на лице играла усмешка, - …Если сможешь - и в то же мгновение сорвался с места.
Он был быстрее меня. Я не могла представить, как ему удается передвигаться с такой невероятной скоростью. Но я была сильнее, и каждый мой шаг был длиннее одного его в три раза. Мы летели сквозь зеленую паутину леса. Во время бега, я не могла сдерживать тихий восторженный смех. Но он мне совершенно не мешал.
Теперь я понимала, почему Эдвард никогда не врезается в деревья. Это был один из самый потрясающих моментов, баланс между скоростью и ясностью завораживал подобно невероятному чуду. Я думала, что во время стремительного бега весь окружающий мир размоется, превращаясь в одно нечеткое пятно, но, оказалось, что я прекрасно могла видеть каждый крохотный листик на любом кусте, который миновала.
Ветер развевал мои волосы и платье. И даже понимая, что такого не может быть, я чувствовала как по моей коже разливается тепло. Так же, как грубая лесная почва не должна была походить на бархат, когда я касалась ее своими босыми ступнями, так же как хлеставшие меня ветки не должны были быть похожи на ласковые перышки.
Лес был живой, я даже не подозревала о существовании всех тех маленьких букашек, которые сидели на листьях, все они замолкали, когда мы проносились мимо них, замирая от страха. Животные более трезво относились к нашему запаху, чем люди. Конечно, все это производило на меня впечатление.
Я ждала, когда начнется отдышка, но мне дышалось легко. Я ждала боли в мускулах, но моя сила, казалось, только возрастала. Я увеличила скорость, и теперь Эдварду приходилось поспевать за мной. Из груди вырвался ликующий смех. Эдвард отставал. Мои ноги так редко касались земли, что это больше походило на полет, чем на бег.

-Белла,- позвал он меня небрежно, даже с ленцой. Я больше ничего не слышала, значит он остановился.
Было жаль останавливаться, но, вздохнув, я развернулась и легко подбежала к нему выжидательно глядя в его глаза. Эдвард улыбался, приподняв одну бровь. Он был так прекрасен, что мне оставалось только смотреть на него, не в силах отвести взгляд.
-Ты остаешься в стране? - спросил он,- или планировала побывать сегодня в Канаде?
-Было бы неплохо, - согласилась я, уделяя больше внимания не тому, что он говорил, а тому, как двигались его губы, вовремя разговора. Было трудно отвести взгляд, настолько все теперь выглядело иначе, - На кого мы будем охотиться?
-На лосей, для начала надо выбрать что-нибудь полегче. - Ему понравилось, как я сузила глаза на слове «полегче».
Но я не собиралась спорить. Жажда была очень сильной. Стоило мне обратить внимание на сухое жжение в горле, как оно стало единственным, о чем я могла думать. Определенно становилось хуже. По силе жажды можно было подумать, что я нахожусь в июньский полдень где-нибудь посреди пустыни.
-Ну и где они?- спросила я, нетерпеливо осматривая деревья. Теперь, когда я вспомнила о своих потребностях, казалось, что они заменили все остальные мысли в моей голове, вытесняя более приятные, например о беге, губах Эдварда, и поцелуях, и … это невыносимо. Я не могла избавиться от этого навязчивого ощущения.
-Подожди минутку,- сказал он, положив руки мне на плечи. От его прикосновения настойчивая жажда сразу же отступила.
-Теперь, закрой глаза,- прошептал он. Подчинившись, я почувствовала, как он сжал мое лицо в ладонях, поглаживая пальцами скулы. Я ощутила, как участилось дыхание и ждала проявления румянца, которого разумеется не было.
-Слушай, - учил меня Эдвард,- Что ты слышишь?
Я могла ответить только то, что слышу его великолепный голос, его дыхание, движение его губ, когда он говорил, щебетание птиц, сидящих на вершинах деревьев, биение их сердец, шелест листьев, тихое копошение муравьев, следующих друг за другом по длинному стволу ближайшего дерева. Но я понимала, что он подразумевает нечто определенное, и позволила своим ощущениям освободиться, ища звуки, отличающиеся от этого тихого гама, окружавшего меня. Рядом с нами было открытое пространство и звуки, доносившиеся оттуда, немного отличались. Там, возле шума воды и лакающих языков, слышались сердцебиение и ток крови, бегущей по венам.
Спазм сдавил мое горло.
-Недалеко от устья реки, на северо-запад?- спросила я, стоя с закрытыми глазами.
-Да,- ободряюще согласился он,- Теперь, дождись ветра, что ты чуешь?
В основном его – этот странный медово–лавандово-солнечный парфюм, еще насыщенный, земляной запах гнили, моха, смолы, вечнозеленых растений, теплый, но очень резкий аромат мелких грызунов, копошащихся внизу, у корней. А потом я почувствовала запах воды, которая была крайне непривлекательна, несмотря на испытываемую мной жажду. Я сфокусировалась на запахах у воды и нашла тот, который сопровождал биение сердца и ток крови. И еще один запах, сильный и терпкий, более мощный, чем остальное и настолько же непривлекательный, как запах ручья. Я сморщила нос.
Эдвард засмеялся,- Знаю, это не так то просто.
-Три? – предположила я.
-Пять, еще двое в лесу, позади остальных.
-Что мне надо делать?
- А что бы ты сделала? - в его голосе слышалась улыбка.
Я задумалась, мои глаза все еще были закрыты. Я вслушивалась, потягивая носом воздух. Меня снова опалила жажда, вторгающаяся в мое сознание - неожиданно теплый, острый аромат уже не казался таким отталкивающим. Рот наполнился слюной, я распахнула глаза.
-Не думай об этом,- посоветовал он, как только убрал руки от моего лица и сделал шаг назад,- Просто следуй инстинктам.
Я позволила себе идти за запахом к месту, откуда он исходил. Тело машинально подалось вперед. Притаившись в кустах папоротника, растущего между деревьев, я увидела крупного самца с огромными ветвистыми рогами. Возглавляя четырех других, он медленно вел их на восток через лес.
Я сосредоточилась на запахе особи мужского пола, на его шее, где пульсация ощущалась наиболее сильно. Всего тридцать ярдов разделяли нас. Два или три прыжка. Я приготовилась к атаке, мои мускулы напряглись.
Ветер переменился и усилился, дуя с юга. Мчась за деревьями, я не прервалась для раздумий, стараясь не отвлекаться от намеченного – загнать лося вглубь леса. Приближаясь, я, вдруг, уловила новый аромат, такой привлекательный и не оставляющий выбора, действующий на меня как принуждение.
Запах полностью захватил меня. У меня была четкая цель, я выслеживала ее в надежде на утоление жажды. Голод усиливался, но сейчас он был настолько болезненным, что заглушал все мои мысли, напоминая о яде в моих венах.
Была только одна вещь, способная завладеть моим вниманием. Инстинкт более сильный, чем жажда - инстинкт защищаться от опасности. Самосохранение.
Неожиданно я заметила, что меня преследуют. Притяжение запаха воевало с импульсом повернуться и не дать противнику напасть на мою жертву. Непонятный звук вырвался из моей груди, рот приоткрылся в оскале, предупреждающе обнажая клыки. Я помедлила, необходимость защищать тыл боролась с желанием утолить жажду.
А затем я услышала, как мой преследователь ускорил движение, и желание защитить себя победило.
Дикое рычанье, вырвавшееся из моего собственного горла, было таким неожиданным, что я резко остановилась. Это вывело меня из равновесия, и я секунду приходила в себя, пытаясь взять жажду под контроль, несмотря на то, что она все нарастала.
Ветер применился и сейчас обдувал мое лицо ароматом сырой земли и приближающегося дождя, освобождая от влияния запаха, который был настолько великолепным, что не оставлял никаких сомнений в том, что он принадлежит человеку.
Эдвард оказался в паре футов от меня, его руки поднялись и обхватили меня, стараясь задержать. Он настороженно смотрел, как я замираю от страха.
Осознав, что чуть не атаковала его, я рывком выпрямилась из своей оборонительной позиции. Я задержала дыхание, опасаясь, что аромат вернется с юга.
Эдвард увидел, как способность рассуждать возвращается ко мне, и отступил, опуская руки.
-Мне надо убраться отсюда,- прошипела я, используя воздух, оставшийся в легких.
На его лице отразился шок:
- Ты можешь уйти?
У меня не было времени спрашивать, что он хотел этим сказать. Я знала, что возможность мыслить здраво будет длиться ровно столько, сколько я смогу не думать о…
Я сорвалась с места и побежала на север, сосредоточившись исключительно на чувстве ощутимого лишения, которое, казалось, было единственной реакцией моего тела на отсутствие воздуха. Моей единственной задачей было убежать достаточно далеко, чтобы потерять этот запах, чтобы его было невозможно найти, даже если очень захочу.
Я снова поняла, что меня преследуют, но на этот раз я держала себя в руках. Я пыталась побороть свой инстинкт дышать воздухом, используя запахи, витающие в воздухе, для того, чтобы убедиться в том, что это был Эдвард. Мне не пришлось долго с собой бороться, я бежала так быстро, как никогда прежде, словно комета по самой прямой траектории, которую могла разглядеть среди деревьев. Эдвард догнал меня через минуту. Внезапно ко мне пришла мысль. Я остановилась. Я была уверена, что там, где я стояла, было уже безопасно, но на всякий случай я снова задержала дыхание.
Эдвард промелькнул мимо, удивленный моей внезапной остановкой. Развернулся и в ту же секунду уже был рядом со мной. Он положил руки мне на плечи, пристально глядя в глаза. Выражение его лица по прежнему было удивленным, даже шлокированным.
-Как ты это сделала?- требовательно спросил он.
- Но ты бы все равно вовремя меня остановил, разве не так? - потребовала я в ответ, игнорируя вопрос. - Я думала, что поступаю правильно!
Когда я открыла рот и сделала первый вдох, я поняла, что в нем больше не витало того запаха, разжигающего мою жажду. Я глубоко вздохнула.
Он пожал плечами и встряхнул головой, не желая сдаваться.
-Белла, как ты сделала это?
-Убежала?
-Да, как ты прекратила охоту?
-Когда ты подошел сзади… прости меня.
-Почему ты извиняешься? Это я был неосторожен. Я не думал, что кто-то отойдет так далеко от тропы! Мне надо было сначала проверить. Какая глупая ошибка! Тебе незачем извиняться.
- Но я рычала на тебя,- я все еще была напугана тем, что физически была способна на такое.
-Конечно, ты зарычала, но сделала это неосознанно, и я не понимаю, как ты смогла убежать.
-А что еще мне оставалось делать?- удивленно спросила я. Его позиция шокировала меня, он что, хотел, чтобы я напала?- Это ведь мог быть тот, кого я знаю!
Эдвард смотрел на меня и, внезапно запрокинув голову, разразился громким смехом.
-Что смешного?
Он осекся и снова насторожился.
Держи себя под контролем, сказала я сама себе. Мне приходилось контролировать свою вспыльчивость, как будто я была молодым оборотнем, а не вампиром.
-Я не над тобой смеюсь, Белла, все дело в шоке. И я в шоке, потому что … просто поражен.
-Почему?
-Ты не должна была делать ничего подобного, и не могла быть такой… рациональной. Ты не должна стоять сейчас со мной и спокойно, без всяких эмоций разговаривать. И еще ты не должна была прерывать охоту, почуяв в воздухе запах человеческой крови. Даже зрелым вампирам удается это с трудом, мы всегда очень осторожны с выбором места охоты, и стараемся не подвергать себя искушению. Белла, ты ведешь себя так, будто тебе уже несколько десятилетий, а не один день.
- Ох, - но я понимала, что будет трудно, поэтому и была осторожна, я знала, что начнутся сложности.
Он обхватил ладонями мое лицо, сияя от восторга.
- Я бы многое отдал, чтобы хоть ненадолго заглянуть в твои мысли.
Так много эмоций. Я была подготовлена к невыносимой жажде, но не к этому. Я была уверена, что после превращения его прикосновения покажутся мне другими, но я они казались мне такими же как и прежде.
Даже лучше.
Я начала водить пальцами по его лицу, чертя какие-то линии, замедлив движения у губ.
-Я думала, что теперь мои чувства притупятся? - Моя интонация сделала предложение вопросом,- Но все еще хочу тебя.
Он был поражен.
- Как ты можешь думать об этом? Тебя ведь должна мучить невыносимая жажда.
Конечно, она мучила меня, особенно когда он напомнил о ней.
Я попыталась сглотнуть и закрыла глаза, это помогало сконцентрироваться. Я дала волю чувствам, пытаясь найти какой-нибудь другой ароматный запах.
Эдвард убрал руки с моих плеч, стараясь не дышать, пока я прислушивалась к лесу, в поисках запахов и звуков, необходимых мне. В воздухе был намек на какой-то непонятный запах, слабо тянущийся к востоку.
Я быстро распахнула глаза, по-прежнему сосредоточившись на своих чувствах, стрелой устремилась на восток.
Земля мелькала под ногами, я бежала в охотничьей манере, близко к земле, взбираясь на деревья, когда это было несложно. Я чувствовала сильнее, чем Эдвард, который тихо бежал за мной, позволяя лидировать.

Глава двадцать вторая
Обещанное

Разговоры о Ренесми перенесли её на центральное место в моем странном, новом, просторном, но возбужденном сознании. Так много вопросов.
- Расскажи мне о ней, - попросила я, как только он взял мою руку. То, что теперь мы шли вместе, почти не никак не отразилось на нашей скорости.
- Она единственная в своем роде, - сказал он мне, и отголоски почти религиозного трепета снова слышались в его голосе.
Я почувствовала острый укол ревности из-за этой незнакомки. Он знал ее, а я нет. Это было несправедливо.
- Насколько она похожа на тебя? Насколько на меня? Или хотя бы на такую, какой я была раньше.
- Она прекрасна в своей двойственности.
- Да, она же теплокровна, - вспомнила я.
- Да. У нее есть сердцебиение, хотя оно немного чаще человеческого. И ее температура немного выше обычно. А еще она спит.
- Правда?
- Весьма хорошо для новорожденной. Единственные родители в мире, которым не нужен сон, и наш ребенок, который спит всю ночь, - усмехнулся он.
Мне нравилось, как он произносит «наш ребенок». Слова делали ее более реальной.
- У нее точно твой цвет глаз - так что он не пропал, в конце концов, - он улыбнулся, - Они так красивы.
- А что в ней от вампира? - спросила я.
- Ее кожа, похоже, будет столь же непроницаемой как наша. Никому не хочется проверить это предположение.
Я моргнула, потрясенная его словами.
- Конечно, никто не будет проверять, - уверил он меня снова, - Ее питание... ну, она предпочитает пить кровь. Карлайл все еще пытается убедить ее выпить немного детской смеси, но она не проявляет к ней никакого интереса. Не могу сказать, что виню ее за это – смесь ужасно дурно пахнет, даже для человеческой пищи.
На этот раз, я уже в открытую уставилась на него - звучало, как будто они могли вести с ней разговор.
- Убедить ее?
- Она невероятно, даже шокирующе, умна и развивается поразительно быстро. Не смотря на то, что она еще не говорит - у нее есть очень эффективный способ общения.
- Не говорит. Пока еще.
Он пошел медленнее, давая мне возможность все это осмыслить.
- Что ты имеешь в виду говоря, о ее эффективном общении? - потребовала я ответа.
- Я думаю, что тебе будет проще понять... если ты все увидишь своими глазами. Это достаточно трудно описать.
Я ненадолго задумалась. Я знала, что очень многое мне надо увидеть лично, и только тогда это станет для меня реальностью. Я не была уверена, на сколько еще меня хватит, и сменила тему разговора.
- Почему Джейкоб все еще здесь? – спросила я, - Как он выдерживает все это? Почему? - мой звонкий голос слегка дрожал, - Почему он должен страдать еще больше?
- Джейкоб не страдает, - сказал он странным тоном.
- Хотя возможно, я был бы не против изменить его состояние, - добавил Эдвард сквозь зубы.
- Эдвард! - прошипела я, дергая его, чтобы он остановился (и чувствуя удовлетворение от того, что была в состоянии сделать это).
- Как ты можешь говорить такое? Джейкоб отдал всё, чтобы защитить нас! Через что ему пришлось пройти из-за меня! – Меня передернуло от мутных воспоминаний стыда и вины. Теперь это казалось странным, что тогда я так сильно нуждалась в нем.
То чувство опустошенности, когда его не было рядом со мной, теперь исчезло, видимо, это была просто человеческая слабость.
- Ты увидишь именно то, о чем я говорю, - пробормотал Эдвард, - я обещал, что я позволю ему самому все объяснить, но сомневаюсь, что ты сможешь отнестись к этому иначе, чем я. Хотя, конечно, я часто ошибался относительно твоих мыслей, не так ли? - он посмотрел на меня, поджав губы.
- Объяснить что?
Эдвард покачал головой, - Я обещал. Хотя не знаю, должен ли теперь ему действительно что-нибудь, вообще хоть что-нибудь... – он стиснул зубы.
- Эдвард, я не понимаю, - расстройство и негодование брали надо мной верх.
Он погладил мою щеку и затем мягко улыбнулся, когда мое лицо просияло в ответ, желание на мгновение взяло верх над раздражением.
– Я знаю, что тебе намного тяжелее, чем ты хочешь это показать. Я помню.
- Мне не нравится чувствовать себя растерянной.
- Я знаю. И поэтому давай-ка доставим тебя до дома, чтобы ты смогла все увидеть сама, - его глаза пробежались по остаткам моего платья, пока он говорил о возвращении домой, и он нахмурился. – Хм-м.
Немного подумав, он расстегнул свою белую рубашку и, протянув её мне, помог просунуть руки в рукава.
- Настолько все плохо?
Он усмехнулся.
Я просунула руки в рукава и затем быстро застегнула рубашку над рваным лифом платья. Конечно, он остался без рубашки, и было невозможно не заметить этого обстоятельства.
- Наперегонки? - предложила я, и затем предостерегла, - не смей поддаваться на этот раз!
Он выпустил мою руку и усмехнулся, - По твоей команде...
Найти путь к моему новому дому было проще, чем спуститься вниз по улице Чарли к моему старому. Наш аромат оставил четкий след, по которому можно было бежать даже с такой скоростью.
Эдвард обгонял меня, пока мы не пересекли реку. Я рискнула и раньше него сделала прыжок, пытаясь использовать мою сверх силу, в расчете победить.
- Ха! - ликовала я, когда услышала, что мои ноги первыми коснулись травы.
Прислушиваясь к его приземлению, я вдруг уловила звуки, которые не ожидала здесь услышать. Что-то громкое и слишком близкое - бьющееся сердце.
Эдвард оказался около меня в ту же секунду, его ладони сильно сжали мои предплечья.
- Не дыши, - быстро предостерег он меня.
Я попыталась не паниковать, замерев на середине дыхания. Единственное чему я позволила двигаться, были мои глаза, я инстинктивно осматривалась, пытаясь найти источник звука.
Джейкоб стоял у кромки леса, где он переходил в лужайку у дома Калленов, его руки были скрещены на груди, зубы напряженно стиснуты. В лесу позади него, я услышала еще два больших бьющихся сердца, и слабый хруст папоротника, ломающегося под огромными лапами.
- Осторожнее, Джейкоб, - предупредил Эдвард. Рычание, доносившееся из леса, подтвердило беспокойство в его голосе, - Возможно, это не лучший способ.
- Думаешь, что было бы лучше пустить ее сначала к ребенку? - прервал его Джейкоб, - безопаснее сначала увидеть, как Белла отреагирует на меня. Я исцеляюсь быстро.
Это было испытание? Чтобы увидеть, смогу ли я не убить Джейкоба прежде, чем попытаюсь сделать это с Ренесми? Я чувствовала странную дурноту, не имеющую никакого отношения к моему желудку, только к моему сознанию. Было ли это идеей Эдварда?
Я бросила на него встревоженный взгляд. Эдвард, казалось, задумался на мгновение, но затем выражение его лица поменялось с обеспокоенности на что-то другое. Он пожал плечами, и в его голосе чувствовалась скрытая враждебность, - Ну, это твоя шея.
На этот раз рычание из леса было разъяренным; без сомнений это была Леа.
Что было с Эдвардом? После всего через что нам пришлось пройти, не должен ли он смягчиться по отношению к моему лучшему другу? Я надеялась, возможно, это было глупо, что теперь Эдвард тоже был в некотором роде другом Джейкоба. Должно быть, я неправильно поняла их.
Но что вытворял Джейкоб? Почему он предложил себя как испытание, чтобы защитить Ренесми?
Для меня это не имело никакого смысла. Даже если наша дружба выжила...
И как только мои глаза встретились с глазами Джейкоба, я поняла, что возможно это так. Он все еще выглядел как мой лучший друг. Но изменился не он. Кто я теперь для него?
Затем он улыбнулся своей знакомой улыбкой, такой родной, и она вселила в меня уверенность, что наша дружба не пострадала. Это было точно так же, как прежде, когда мы болтались в его самодельном гараже, двое друзей, проводящих свободное время.
Просто и безобидно.
И снова я заметила, что та странная потребность в нем, которую я ощущала до того как изменилась - совершенно исчезла. Он был просто моим другом, как и должно было бы быть.
Хотя то, что он делал сейчас, все еще не имело никакого смысла.
Был ли он действительно настолько самоотверженным, чтобы попытаться защитить меня - даже ценой собственной жизни - от совершения чего-то в неконтролируемые доли секунды, о чем бы я потом вечно сожалела в муках? Это должно было быть не просто принятием того, кем я сейчас стала, а фантастическим желанием остаться моим другом. Джейкоб был одним из лучших людей, которых я знала, но казалось что это слишком много, чтобы принять нечто подобное от кого бы то ни было.
Он ухмыльнулся еще шире и затрясся от смеха, - Прости, Беллс, но я должен это сказать. Ты просто натуральный чудик.
Я улыбнулась в ответ, легко вернувшись в наш обычный стиль общения. Эта была та сторона его характера, которую я хорошо знала.
Эдвард зарычал - Следи за собой, дворняжка.
Ветер подул из-за моей спины, и я быстро вдохнула, заполняя легкие безопасным воздухом, чтобы обрести возможность говорить, - Нет, он прав. Глаза - действительно нечто, не так ли?
- Супержуткие. Но все не так кошмарно, как я предполагал.
- Ну и дела - спасибо за удивительный комплимент!
Он закатил глаза, - Ты знаешь, что я имею в виду. Конечно, сейчас уже нельзя сказать, что ты та самая Белла, но в то же время выглядишь так, будто не менялась, - Он снова улыбался мне и на его лице не было и следа от огорчения или негодования. Потом он хохотнул, - Так или иначе, я думаю, что я достаточно скоро привыкну к глазам.
- Привыкнешь? - спросила я растерянно. Замечательно, что мы все еще оставались друзьями, но не похоже было, что мы продолжим проводить вместе много времени.
Что-то странное отразилось в его глазах, стирая улыбку. Он выглядел.... виноватым? Затем его взгляд переместился на Эдварда.
- Спасибо, - сказал он. - Я не был уверен, сможешь ли ты скрывать это от неё, несмотря на обещание. Обычно, ты просто даешь ей все, что она хочет.
- Может я надеюсь, что она сорвется и, наконец, оторвет тебе голову, - предложил Эдвард.
Джейкоб фыркнул.
- Что происходит? У вас обоих есть секреты от меня? – скептически спросила я.
- Я объясню позже, - смущенно пообещал Джейкоб; выглядело так, будто он не собирался этого в действительности делать, и сразу сменил тему разговора - Ну, что ж давайте устроим это показательное выступление на дороге, - Его усмешка стала вызовом и он медленно начинал приближаться ко мне.
Позади него раздалось протестующее ворчание, и затем серое тело Леи выскользнуло из-за деревьев.
Более высокий, песочного цвета Сет расположился сразу за ней.
- Остыньте, ребята, - сказал Джейкоб, - Не вмешивайтесь.
Я была рада, что они не послушали его, и лишь последовали за ним немного помедленнее.
Ветер уже утих, и не мог унести от меня его запах.
Он был достаточно близко, чтобы я могла чувствовать жар его тела, вибрирующий в воздухе между нами и заставляющий мое горло гореть.
- Давай, Беллз. Сделай самое плохое, на что ты способна.
Леа зашипела.
Я не хотела дышать. Это было неправильно иметь такое опасное преимущество над Джейкобом, несмотря на то, что он сам предложил себя на роль жертвы. Но я не могла убежать от логики. Как еще я могла убедиться, что не причиню вреда Ренесми?
- Я тут состарюсь, Белла, - подразнил Джейкоб, - ладно, пусть не на самом деле, но ты поняла о чем я. Давай уже, сделай вдох.
- Держи меня, - сказала я Эдварду, вжимаясь ему в грудь.
Его руки напряглись на моих плечах.
Я замерла, надеясь, что смогу контролировать свое тело. Я решила, что пройду испытание не хуже, чем на охоте. В крайнем случае, я перестану дышать и сбегу. Готовая ко всему, я нервно сделал крошечный вдох.
Было немного больно, но мое горло всё равно уже горело тупой болью. Джейкоб пах человеком не более, чем горный лев. Его звериная сущность ясно отражалась в его крови. И не смотря на то, что громкий звук его сердца привлекал меня, аромат, исходивший от него, заставил меня поморщиться. Как ни странно было проще умерить мою реакцию на запах, чем на звук и тепло его пульсирующей крови.
Я вздохнула еще раз и расслабилась, - Ух, теперь я поняла, что все имели в виду. Ты воняешь, Джейкоб.
Эдвард захохотал, его руки соскользнули с моих плеч, чтобы обвиться вокруг талии. Сет залаял низким сдавленным смехом одновременно с Эдвардом; он подобрался немного ближе, в то время как Леа отступила назад. И тогда я узнала о других присутствующих, когда услышала низкий, характерный хохот Эмметта, немного приглушенный стеклянной стеной между нами.
- Смотрите, кто заговорил, - сказал Джейкоб, театрально закрывая свой нос. Он был абсолютно невозмутим, пока Эдвард обнимал меня, и, даже когда Эдвард невозмутимо прошептал мне на ухо «я люблю тебя».
Джейкоб только продолжал усмехаться. Это дало мне надежду, что наши отношения все же наладятся, и станут таким же каким не было уже давно.
Возможно, теперь я могла действительно быть его другом, с тех пор как мой запах стал для него отвратителен, он не будет любить меня так же как прежде. Возможно это было именно то, что требовалось
- Хорошо, итак я справилась, верно? - сказала я, - теперь-то вы расскажете мне, что это за большая тайна?
Джейкоб занервничал, - Тебе не о чем волноваться в данный момент…
Я услышала как Эмметт громко ухмыльнулся в с предвкушении.
Возможно, я и настояла бы на своем вопросе, но, услышав смех Эмметта, до меня донеслись и другие звуки - дыхание семи человек. Легкие одного из них дышали учащеннее остальных. Только одно сердце, трепетало как крылья птицы, легко и быстро.
Я была полностью удовлетворена. Моя дочь была всего лишь по другую сторону тонкой стеклянной стены. Я не могла видеть ее - свет отражался от зеркальных окон. Я могла видеть только себя - непривычно бледную и неподвижную по сравнению с Джейкобом. Однако если сравнивать с Эдвардом, я выглядела вполне нормально.
- Ренесми, - прошептала я. Напряжение снова сковало меня, превратив в статую. Ренесми не пахла как животное. Не подвергну ли я ее опасности?
- Пойдем, и ты сама все увидишь, - предложил Эдвард, - я знаю, что ты сможешь контролировать себя.
- Ты поможешь мне? - прошептала я, губы едва двигались.
- Конечно, помогу.
- А также Эмметт, и Джаспер, на всякий случай?
- Мы позаботимся о тебе, Белла. Не волнуйся, мы будем готовы. Ни один из нас не стал бы рисковать Ренесми. Я думаю, ты будешь удивлена, насколько крепко она держит всех нас в своих маленьких пальчиках. Она будет в полной безопасности, ни смотря ни на что.
Мое желание увидеть ее, желание понять то обожание в его голосе, заставило меня сдвинуться с места. Я сделала шаг вперед.
И тут же Джейкоб появился у меня на пути, его лицо выражало беспокойство.
- Ты уверен, кровосос? - настойчиво спросил он Эдварда, но его голос почти умолял. Я никогда не слышала, чтобы он так говорил с Эдвардом, - Мне это не нравится это. Думаю будет лучше, если она подождет.
- Ты ее испытал, Джейкоб.
Так это было проверкой Джейкоба?
- Но…, - начал Джейкоб.
- Никаких «но», - оборвал Эдвард, с внезапным раздражением в голосе, - Белла хочет увидеть нашу дочь. Уйди с дороги.
Джейкоб метнул на меня странный, безумный взгляд и, развернувшись, почти бегом бросился в дом.
Эдвард зарычал.
Я не могла уловить смысл в их разногласии, но в то же время у меня не получалось сконцентрироваться на этом. Я могла только думать о расплывчатом лице ребенка, всплывающем в моей памяти и бороться с туманом в голове, пытаясь вспомнить это лицо поточнее.
- Идем? - спросил Эдвард, его голос был снова нежен. Я нервно кивнула.
Он крепко сжал мою ладонь и повёл меня по дороге в дом.
Они ждали меня, вытянувшись в линию, которая была и приветствием и защитой. На их лицах были улыбки, но глаза выражали настороженность. Розали расположилась на несколько шагов позади остальных, около парадной двери. Она стояла там одна, пока Джейкоб не присоединился к ней и встал впереди нее – ближе, чем обычно. Чувствовалось, что им неприятно стоять рядом, они оба будто съеживались от этой необходимости. Кто-то очень маленький тянулся вперед из рук Розали, выглядывая из-за Джейкоба. Моментально она полностью захватила моё внимание, каждую мою мысль, как ничто иное еще не затрагивало меня, с тех пор как я открыла глаза.
- Меня не было только два дня? - я задыхалась, не в силах поверить.
Незнакомому ребенку в руках Розали должно было быть несколько недель, если не месяцев. Она была возможно в два раза больше размером, чем ребенок в моей мутной памяти, и она, похоже, уже хорошо умела держаться, поскольку тянулась ко мне самостоятельно. Ее блестящие волосы цвета бронзы локонами падали на плечи. Шоколадно-карие глаза рассматривали меня с недетским интересом, как-то по взрослому, осознанно и понимающе. Она подняла одну руку, на мгновение протянув ее ко мне, но затем, изменила направление и коснулась шеи Розали.