Глава 12

УРАГАН НАД ЭРИАДОРОМ
Мощно, гордо, попирая десятками тысяч копыт избитую до мельчайшей пыли степную дорогу, шло на север гондорское войско. Хоббит узнал, что битва в Анориэне принесла победу Этчелиону, доставив ему и заслуженную славу великого полководца. Атлис тотчас отыскал великое множество друзей и приятелей, в том числе и из дружинников герцога. От них друзья узнали последние новости.
- Они полезли в Анориэн, прямиком на Кайр Андрос, и вторглись в Северный Итилиэн, - вернувшись, рассказывал гондорец. - Кайр Андрос уперся - там, если помните, и стены не низки, и войска вдоволь, но напавшие - вовсе неведомые восточные люди - его и не штурмовали. Не штурмовали, но и не уходили, держали гарнизон острова, не давали снять оттуда полки... А вот в Северном Итилиэне война пошла вовсю. Мои друзья порубежники - великие мастера лесной войны, но нашелся кое-кто и поискуснее. Наших теснили, теснили, пока не оттерли аж до рубежа Осгилиатской дороги. Там пришли подкрепления из Минас-Тирита, враг встал. Анориэн они сперва тоже заняли - там болот много, коннице как следует не развернуться, но, когда герцог собрал всех своих, дело пошло на лад. Однако на юге... харадримов мы с трудом задержали на Поросе. Они потеряли многих, очень многих, но Харад всегда славился многолюдством, а его воины - презрением к смерти...
Летописцы сочли, что на нас навалилась сила, не меньшая, чем в дни Войны за Кольцо! А потом дошли вести о разгроме роханцев... И тогда герцог уговорил короля атаковать врагов в Анориэне. Истерлинги плохо сражаются ночью, и герцог окружил их лагеря своей дружиной, так что даже лесная ночная тварь и та ничего не заметила. Дружинники подняли шум. Началась паника... Короче, мы разбили их в пух и прах - но только правофланговый отряд врага, напавший на Гондор. Остальные пока целехоньки. Все решится здесь.
"Решится... Решится..." - стучалась в виски хоббита навязчивая мысль.
Да, решится. И, действительно, именно здесь. И король Гондора, даром что отмахивался от предупреждений и не хотел верить в надвигающуюся угрозу, поняв наконец, что к чему, оставил столицу и кинулся вослед Олмеру... Судьба Запада решится здесь, на равнинах Минхириата, - у армий Заката это последний шанс. Какая жалость, что нет хирда! Почему Наместник Арнора не взял с собой гномов? И почему не послано в Морию? Сейчас, когда вторгшиеся оказались меж двух огней - надвигающейся с севера арнорской многотысячной дружиной Наместника и идущей с юга гондорской армией? А ведь есть еще сжимающаяся для удара роханская конница - после двух поражений от нее осталась только половина, но она есть, и всадники будут биться как бешеные... От волнения у хоббита пересохло в горле: такой шанс покончить с Вождем! Неужели он мог так опрометчиво поручить блокаду Минас-Тирита каким-то вспомогательным отрядам, нерасчетливо уверовав в их непобедимость? Чутье подсказывало хоббиту, что здесь что-то не так. Олмер никогда не совершал грубых ошибок. Вождь просчитывал каждый свой шаг, прекрасно предугадывая все действия своих врагов, легко отражая их удары.
Не мог он не предвидеть возможность поражения в Анориэне! А если так - значит, разработал какой-то план и на этот случай. И Фолко вдруг подумал: а так ли это хорошо, что гондорцы проломились аж до самой Тарбадской Переправы? Не рассчитывал ли Вождь именно на это, полагая одним махом, в открытом бою покончить с последними своими врагами? Не по себе становилось от таких мыслей...
Атлис рассказывал и об увиденном гондорскими воинами в Рохане. Эдорас, конечно, не смог продержаться долго, да его и не очень упорно обороняли.
Казна была вывезена, население ушло в твердыню Дунхарроу; когда воины Минас-Тирита подошли к крепости, враг поспешно оставил город и отступил на запад.
- Пожгли там, конечно, не без этого, - говорил Атлис. - Но что меня удивило: многое не грабили, не портили, не растаскивали - аккуратно перекладывали по-своему, точно решили вернуться и сесть хозяевами. Потому, наверное, и особого разбоя не чинили. Крепости в горах еще отбиваются, но кое-какие опустели - люди ушли тайными тропами в Гондор, а степнякам тех троп во веки веков не найти... Но плохо другое. - Атлис понизил голос. - Мои дружки говорят, что у них под самым носом идет северным путем через Рохан большая рать Олмера. Дело будет жаркое!
- А что слышно из Серой Гавани? - спросил Малыш. - Позовут ли хирд Голубых Гор? Что сказали старейшины Халдор-Кайса?
- Про гномов ничего не могу сказать, - покачал головой гондорец. - Слышали, что многие из них у Кэрдана... а про Морию и вовсе никто ничего не знает.
- Так нужно к Дори Славному гонцов слать! - встрепенулся Маленький Гном. - Да не мешкая, чтобы хирд к битве успел! На силы Голубых Гор, по-моему, рассчитывать особенно не стоит, хотя, конечно, хорошо бы мне ошибиться.
- Это почему не стоит? - удивился Торин.
- Ты что, старейшин наших забыл, какие они есть? На помощь Арнору шли, потому что слово было дадено, а вдобавок в интересах той же гномьей торговли, чтобы покупателей всякие разбойники не разоряли. С не очень крупным вторжением - почему бы и не помочь справиться? А если дело большой кровью пахнет... Да ты и сам знаешь, сколько наших с тобой знакомцев встанут и скажут: зачем нам наши головы где-то на безвестном юге класть? А если падет Арнор - жалко, конечно, но что поделаешь, пить-есть надо, давайте мириться с теми, кто пашни опустевшие займет! Могут не послать хирда и желающим сражаться идти запретят - под страхом изгнания.
Торин в замешательстве охватил рукой подбородок - слова Малыша задели его. Корыстолюбие старейшин самых древних поселений в Лунных Горах было общеизвестно.
- Я думаю, - продолжал Малыш, - что хирд на поверхность не выйдет совсем даже не поэтому. Как бы ни любили золото наши старейшины, они Тьмы страшатся куда сильнее. Мы забыли, друзья, о Пожирателях Скал, что ушли было из-под Мории - чему мы, помнится, все радовались. А идут они куда? К Серым Гаваням! А что о них Наугрим говорил? Чьи они порождения? Вот и думайте, что может произойти! Пусть мы даже Олмера здесь побьем и прогоним - если Пожиратели доберутся до твердыни Кэрдана... А как их остановить? - Он обвел всех взглядом, выдерживая паузу. - Очень просто. Огонь чем тушат?
Водой. А вода где? В Западном Море. А как ею Пожирателей залить? Тоже на словах просто - встречные тоннели прорубить. Вот и смекаю я, братья, что сейчас все наши с тобой, Торин, соплеменники, весь Халдор-Кайс от мала до велика, рубят скалу под Серой Гаванью, воду в глубь земли ведут. У эльфов с гномами вражда старинная, что верно, то верно, Наугламира ни те, ни другие не забыли, но если Пожиратели испепелят Гавань, то и нам, гномам, тогда не жить. Опять бери золото, сколько можешь унести, и беги, пока подземные своды не рухнули...
- А верно говоришь... - сумрачно протянул Торин. - Не соберет Наместник хирда. Точно, каждая кирка на счету. Надеяться разве что на Дори Атлис!
Посоветуй герцогу - пусть к Морийским Вратам посыльного шлет!
- А если там уже пусто? - возразил хоббит. - Вспомни Синий Туман, что колыхался в том секретном выходе копей, к которому мы рвались! Если вся Мория им вновь заполнена и сам Дори оттуда ушел?
- Ну, может, какой ход и заполнило, - неуверенно ответил Торин, но видно было, что эта возможность еще не приходила ему в голову.

***
Переводя дух, приходили в себя гондорские конники. Стало легче - после неудачи они соединились со своей пехотой. Дальше отступать будет легче. А то, что армия будет отступать, не было секретом ни для кого. На сей раз король не скрывал своих планов.
Гондорцам не удалось пробиться на север. Полки Вождя повисли на королевской армии, точно псы на медведе. Они появились со всех сторон, словно давно знали, где и в каком числе пройдет войско Минас-Тирита.
Несмотря на все старания воевод короля, Олмер искусно уклонялся от генерального сражения, нападая то в одном месте, то в другом, наносил внезапный удар - и его сотни откатывались. Пробовали преследовать - нарывались на засады. Гондорцы размахнулись широко - а выяснилось, что бить-то и некуда. Конные стрелки Вождя не жалели стрел. Хазги, что ни день, налетали, выпускали сотню-другую стрел - и отходили, неуязвимые для ответных стрел из-за дальности. Приближенные короля могли лишь теряться в догадках - откуда у Олмера все потребное для войны в эту зимнюю пору, почему его воины всегда сыты, на добрых, незаморенных конях, у них не переводятся припасы, в достатке оружия и запасных лошадей?
И все же, неся потери, гондорская армия упорно пробивалась на север, откуда должна была наступать рать Наместника. И лишь чудом прорвавшийся сквозь вражеские заслоны гонец принес черную весть, что Наместник, не выдержав беспрестанных атак Олмера, вынужден остановиться, чтобы не допустить прорыва врагов в глубь собственно арнорских земель. После этого король отдал приказ готовиться к решительному натиску - и тут-то Вождь явил, чем на самом деле он располагает. Он со сверхъестественной быстротой собрал полки с севера и запада - и по крайней мере втрое сильнейшее войско преградило путь ратям Гондора.
Опытный и осторожный Этчелион первым понял опасность. Атаковать подготовившееся к обороне воинство Вождя, огородившееся палисадами, атаковать в конном строю занявших крепкую позицию спешенных хазгов и ангмарцев означало - даже в случае успеха - потерю половины войска. И решение осталось только одно - отступать. На голой равнине невозможно было обойти врага так, чтобы он ничего не заметил, тем более что его разведчики висели на плечах войска. Отправив две дюжины нарочных к Наместнику со строгим приказом запереться в крепостях, свезя туда весь провиант, и отбиваться, король решил отойти. Оторваться от преследователей, подтянуть подкрепления, перерезать вражий тракт, по которому идет подмога через опустошенный Рохан... Если Олмер бросится в погоню - очень хорошо, Арнор останется неразоренным; двинется Вождь на север брать Аннуминас - приведя войско в порядок и соединясь с Эодрейдом, можно идти вслед, стараясь незаметно, вдоль гор прорваться в Арнор и там уже дать бой...
Однако кого отступление на юг не устраивало ни в коем случае, так это хоббита. Хоббитании впрямую грозила смертельная опасность - как мог он уходить в такое время?
- Если король пойдет на юг, я буду пробиваться на север сам, - заявил он ошарашенным друзьям. - Мне на юге делать нечего. Вдобавок - уверен! - в Арноре не обойдется без измены. Архар у меня из головы не идет!
- А мне кажется, все решится не здесь, а под Серой Гаванью, - заметил Беарнас. - Олмер все равно двинется туда. Там и быть решительному бою.
- А я не покину своих! - нахмурился Атлис.
Грозил разгореться ненужный спор, и Торин мудро предложил отложить все решения на утро. Все равно войско стоит на месте.
Однако на рассвете они поняли, что ничего решать им уже не придется. С каким-то непостижимым умением Олмер вновь, в который уже раз, преподнес сюрприз своим противникам. Окрестности обширного гондорского лагеря черным чернели от подошедшего ночью вражеского войска. Гондорская конница понесла большие потери на обратном пути от непрестанно наседавших хазгов, истерлингов, ангмарцев - и вот эти же самые полки теперь стояли перед ними вновь, на сей раз в твердой решимости покончить дело сразу.
Однако гондорцы были тоже не робкого десятка. Согласно запели рога, призывая ратников в строй, тем более что противостоящее им войско не казалось намного сильнее гондорского. На глаз бойцов в нем было в лучшем случае раза в полтора больше, чем в королевской армии.
- Ну и что теперь? - сумрачно осведомился Торин невесть у кого. - Бежать вроде некуда...
"Как все похоже, - подумал хоббит, бегом бросаясь к своему месту в строю лучников. - Раз за разом Олмер берет одним и тем же, одним и тем же приемом - за ночь подтягивает разбросанные силы к означенному месту. Не иначе как улагов гоняет..."
Гондорской армии бежать было некуда, и она быстро построилась для боя.
Враг явно не собирался атаковать первым. Его строй изгибался полумесяцем, крылья хищно вытянулись вперед - там неразличимо для глаза хоббита темнели конные полки. И в любой момент могли подойти свежие силы с севера.

***
И едва тело Повелителя Гондора исчезло под лавиной конских копыт, словно что-то сломалось в гондорском войске. Разламываясь, разрываясь, превращаясь в беспорядочное месиво бегущих, подались назад его полки.
Волна бегущих подхватила Фолко, закрутила, потащила за собой.
Клинья ангмарцев резали толпы отступающих, каждый клин - точно коса над травами...
Фолко прыгнул, бросаясь под самые копыта ангмарского коня, выбросил вверх руку с мечом, ощутил упругое сопротивление пронзаемой плоти, заученным движением выдернул клинок, бросился дальше. Гномы не сдвинутся с места, они будут ждать его...
Рассекая воздух, над самым ухом свистнул ятаган врага. Хоббит упал, сжимаясь в комочек, лошадь перемахнула через него - и Фолко потратил стрелу, всадив ее точно у основания шеи в открывшийся на миг зазор в доспехе.
Гномов он увидел внезапно - пространство вокруг неожиданно очистилось, конница Вождя шла дальше, а пехота еще не подоспела. Торин и Малыш стояли над несколькими неподвижными телами, уже окровавив клинки.
- Бежим! - завопил не своим голосом Торин.
И они побежали. Они бежали прочь, к лагерю, где оставались их кони и пожитки, бежали, огрызаясь короткими выпадами. Конные воины Олмера на всем скаку рубили пытавшихся спастись бегством гондорцев; и лишь те, у кого хватало мужества обернуться, встав спина к спине, могли пробиться из смертельного кольца.
Каким-то чудом гномы и хоббит добрались до лагеря - как раз в тот момент, когда в него ворвались доскакавшие до него первыми истерлинги, прежде всего бросившиеся захватывать неприятельских коней. У коновязи завязалась отчаянная рубка; хоббит и гномы уже приметили своих лошадей, но до них еще предстояло добраться.
И они добрались, несмотря на все попытки истерлингов остановить их. Был момент, когда плечи Торина захватил аркан, но Фолко и Малыш разом вцепились в ремень, дружно рванули вместе с Торином - и незадачливый поимщик вылетел из седла; даго Маленького Гнома довершило дело.
Вскочив в седла, они успели выбраться из кипения боя. Несколько раз в них попадали стрелы - и хоббит трясся от ужаса, но не за себя, а за коней, однако все обошлось. Они погнали своих коньков прочь, на северо-запад, где в отдалении темнела небольшая роща. А у них за спиной довершался разгром гондорской армии.
- Сам Дьюрин и, верно, Светлая Королева хранят нас - не знаю, для какого уж конца, - вздохнул Торин, когда глубокой ночью они наконец остановились, давая отдых заморившимся лошадям. - Уж третий раз чудесно спасаемся! Не к добру это.
- Да не каркай ты! - поморщился Малыш. - И так тошно. Скажи лучше: теперь-то куда? Вот уж, по-моему, положение - хуже не придумаешь. Армия Гондора разбита, теперь Олмер - хозяин Эриадора.
- Пойдем на север, в Арнор, - отозвался Фолко. - Будем драться там.
- А толку-то! Олмер же эту Наместникову рать сметет одной ладонью!
- Ну не сдаваться же, - проронил хоббит.
- Да уж, - проворчал Торин. - Мы этому Вождю так насолили, что теперь нас никакие браслеты не спасут. Живьем изжарит, самое меньшее!
- Или колесует, - предположил Малыш. - Может, сразу уйти в Халдор-Кайс?
- Можно... - несколько неуверенно протянул Торин. - Вряд ли станет Вождь наши пещеры штурмовать... а может, и станет. С его-то силой...
Помнишь, как он дверь в пещере разнес?
- Если он решил добраться до Всевластья - никакие пещеры вас не спасут, - заметил Фолко. - Порушит он все, а что оставит - Пожиратели Скал довершат. Да и от моей Хоббитании мало что останется. Либо сожгут в дым, а земли каким-нибудь ховрарам отдадут, либо всех в рабов обратят, данью обложат... Ну да только я этого не увижу.
Гномы мрачно потупились.
- Если Мрак одержит победу... - тихо сказал Торин, - я все равно оружия не сложу. Один стану драться! Пока не убьют. Постараюсь обойтись им подороже.
- Я тоже, - присоединился к нему Малыш.
- Так что деваться тебе некуда, - без улыбки сказал Торин. - Помнишь наше правило - куда двое, туда и третий.
- Ладно! - оборвал друзей Фолко. - Пока что надо из Олмеровых лап живыми уйти. Я уже предлагал - идем в Арнор, только теперь, думаю, мне придется в Хоббитанию завернуть.
- Что ты там сделаешь один? - пожал плечами Торин. - Это тебе не Сарумановы бандиты и бродяги, что заняли твою страну в конце Войны за Кольцо! Это, брат, настоящая армия, с ней луками не справиться. Если они за Хоббитанию всерьез возьмутся...
- Вот на этот случай и надо готовить исход, - ответил Фолко.
- От Всеобщего Мрака только в Заморье спастись можно, - вздохнул Малыш.
- Я не о том. Увести хотя бы, чтобы дуром под мечи да копья не попали...
- Короче, решено! - хлопнув себя по коленям, поднялся Торин. - Малыш!
Глянь: как там кони? Заря близка, пора в дорогу.

***
Они пробирались по сумрачной, пустынной Эриадорской равнине, тщательно обходя шарившие по окрестностям отряды Вождя. Атлис пропал где-то в суматохе; в дороге к ним прибились четверо гондорских воинов.
- Большинство на юг побежало, - говорил один из них, по имени Андорм. - Но немало и на север подалось. Я думаю, вражина этот зубы себе об аннуминасские стены еще поломает - а там, глядишь, принцы с харадримами управятся и нам на помощь придут.
Они шли без дорог, держа направление к Сарн Форду. Фолко хотел прежде всего побывать в Южном Уделе, поднять тревогу, сказать, чтобы все уходили, плюнув на имущество, в Старый Лес, где и дождались бы окончания войны. А там видно будет... Хоббит потерял счет дням и не мог точно сказать, наступил ли уже новый год или еще тянется декабрь. У них кончались припасы, вот-вот могли пасть кони гондорцев - далеко не столь неприхотливые, сколь хазгские коньки хоббита и гномов.
Где-то в суматохе битвы потерялись эльфы и Атлис - и хоббит запоздало корил себя, что они не удосужились осмотреть мертвое поле, даже не попытались отыскать спутников... И слабым утешением служило то, что они сами могли погибнуть при этой попытке.
Удача долго сопутствовала им. Похоже, им удалось отдалиться в сторону от той полосы, по которой наступала победоносная армия Вождя; края вокруг них оставались пустынны и мертвы.
Торговый посад, что стоял на перекрестке речной и сухопутной дорог, встретил их зловещей пустотой. Лишь на главной улице грызлось несколько псов. Жители ушли, но ушли не в спешке - вывезли все. Лишь случайно в одном из амбаров путникам посчастливилось разжиться зерном.
И они расслабились, несмотря на все уговоры хоббита, решили сделать дневку, отогреться, передохнуть. На этом настаивали гондорцы; гномы сперва колебались, но когда Малыш с торжествующими воплями сообщил, что нашел целую бочку пива, тоже решили задержаться. Оставшись в одиночестве, хоббит был вынужден подчиниться.
И проспали, разморенные, в тепле, проспали, как последние разгильдяи, а когда очнулись, было уже поздно. В городок скорым аллюром ворвалась истерлингская конница.
Счастье еще, что приютивший их дом стоял на отшибе, а степняки принялись по-хозяйски устраиваться на главной улице.
- Влипли... - побледнел Малыш.
- Там не только истерлинги, там еще и орки! - обрадовал всех Торин, выбравшийся на чердак и некоторое время обозревавший окрестности.
- Что ж, ждем до темноты, а там попытаемся ускользнуть... если раньше нас не накроют, - с удивительным для самого себя спокойствием пожал плечами Фолко.
Они ждали. Городок опоясало кольцо из вражеских постов, и орочьих, и истерлингских. А потом они с мрачной обреченностью увидели, как кучки хлопотливых, точно муравьи, орков стали разбегаться по окраинным строениям, обыскивая их с чердака до подпола.
- Ну держи-и-ись... - сквозь зубы протянул Торин, берясь за топор.
Они поспешно вскочили, застегивая последние пряжки на доспехах. Гномы стали по обе стороны от входной двери, хоббит с луком притаился в углу, за перевернутой кроватью, держа на прицеле дверной проем; гондорцы тоже укрылись кто куда. Очень быстро выяснилось, что ждать придется недолго - прямиком к их убежищу торопился, уткнувшись носом в землю и будто что-то вынюхивая, здоровенный орк.
Друзья обменялись быстрыми взглядами. Орк не должен был даже пикнуть.
Однако возле самого палисадника тот повел себя как-то странно. Он не торопился войти, но и не звал никого на подмогу. Повертевшись так с минуту и словно решившись, он наконец поднялся на крыльцо - и все обомлели, услыхав негромкий вежливый стук в дверь.
Все оторопели. Стук повторился, несколько более настойчивый.
Лицо Малыша под неопущенным забралом стало белее морского песка.
- Открывай, - одними губами приказал ему Торин.
Маленький Гном потянул незапертую дверь на себя.
- Не надо стрелять, я не враг вам, - услышали они грубоватый, хриплый, но вовсе не злобный голос.
Орк шагнул через порог, подняв вверх безоружные руки. Он снял шлем, оставил на крыльце ятаган, плоское лицо показалось хоббиту чем-то неуловимо знакомым - он видел его где-то! Цитадель Олмера? Отряд Отона?
Нет! Раньше, много раньше!
- Если не враг, то входи, - хрипло, в тон орку, не то скомандовал, не то пригласил Торин.
- Начальник приказал прочесать окраины, - быстро, скороговоркой начал странный гость. - Вы трое, - он указал на друзей, - и ваши приметы есть в списке тех, кого командиры отрядов должны изловить при малейшей возможности. Начальник оцепил поселение. Завтра будет еще более тщательный обыск. Вам нужно укрыться до ночи, а в темноте я проведу вас мимо сторожевых постов.
- Почему? - медленно спросил Малыш, не сводя с орка внимательного взгляда и не пряча оружия. - Почему ты хочешь спасти нас? Откуда ты знаешь, кто мы?
- Мы встречались, - криво ухмыльнувшись, ответил орк. - Мы встретились в Мории, почтенный гном, и славно бились там. Вы захватили меня в плен, допрашивали... Я приготовился к смерти, но вы сдержали слово - отпустили меня, когда я рассказал вам то, что вас интересовало. Я не забыл. Орки тоже знают, что такое благодарность, во всяком случае, мы, чьи предки служили Белой Руке. Я нашел застежку от твоего плаща, почтенный. - Он протянул зажатую в его кулаке фибулу Торину. - Я нашел ее на улице и сразу же понял, что вы здесь. Долг платежом красен. Я здесь, чтобы помочь вам скрыться. Сейчас я должен идти - вам придется рискнуть и поверить мне, или - что ж! - попытайтесь прикончить меня, но тогда вы все тоже погибнете.
Молчаливое совещание семи путников длилось недолго.
- Иди. - Торин шагнул в сторону, освобождая дверь. - Будем ждать тебя.
Когда орк скрылся. Малыш подпрыгнул и завертелся волчком.
- Ну, если не предаст...
- То что? - осведомился Фолко.
- То я извинюсь перед ним за то, что так долго очень плохо думал о его народе, - серьезно, без тени усмешки ответил Маленький Гном.
Орк не предал их. Когда смерклось, он действительно появился, возник серой тенью из ночного сумрака. Не говоря ни слова, он повел их долгим логом прочь от городка. Пару раз их окликали, орк-провожатый спокойно называл отзыв. Фолко заметил, что у него за плечами большой туго набитый мешок.
- Как же ты вернешься назад? - тихо спросил его Фолко.
- Я не вернусь, - последовал быстрый ответ. - Уйду, как уже давно замыслил. Тут сбивается одна компания...
Он оборвал себя, умолк и, когда хоббит попытался продолжить расспросы, знаком приказал молчать.
Они благополучно миновали и третий пост - на мосту через Брендивин.
- Эй, куда ты? И кто это с тобой? - все же окликнул их начальник караула, широкоплечий истерлинг, когда путники уже ехали по середине моста.
- Недавно с юга прискакали, - обернувшись и замедлив шаг, ответил орк.

***
У путников не было времени дивиться этому новому нежданному подарку Судьбы. Они спешили дальше на северо-запад, по старому тракту, который вел через Южный Удел и Делвинг к Серой Гавани. Хоббитания быстро приближалась.
А небо на востоке ночами обагрялось кровавыми сполохами; зарево неуклонно продвигалось на север, и значило это, что Олмер по-прежнему теснит противостоящие ему разрозненные арнорские, гондорские и роханские дружины.
Шли в тяжком молчании; в памяти Фолко вставали самые мрачные страницы исторических хроник. Оставалось только надеяться, что заплаченная за победы на Андуине и Исене цена окажется слишком высокой даже для многочисленных ратей Вождя и что они поломают зубы о гранит арнорских цитаделей. Пока еще держался Минас-Тирит, пока стоял Аннуминас - жива была и свобода Запада.
Фолко встряхнулся и усилием воли запретил себе думать об этом. Есть задача - уберечь от всепожирающего пламени войны хотя бы часть Хоббитании.
Ее он выполнит - или умрет. Сейчас важнейшим для него полем боя становились луговины родины.
Примыкавшие к Хоббитании с юга края никогда не могли назваться "густонаселенными", но все же народу там жило немало. Жители торгового посада на Брендивине успели убежать - скорее всего в Арнор; обитатели же деревень вдоль тракта хоть и встревожились, видя надвигающееся зарево бушующих на востоке пожаров, но спасаться бегством не собирались. Многие, как и в дни вторжения Олмера из Ангмара, попрятали имущество, угнали большую часть скотины, отправили детей и женщин на дальние, укрытые в лесах выселки, сооруженные еще в дни разбойничьего разгула, но сами по-прежнему толклись возле своих домов. Фолко почти никого не видел с оружием, судя по всему, селяне и не помышляли об обороне. Вспомнился неистовый Эйрик и его слова, обращенные к Рогволду: "Погодите, вот еще понадобится народ поднять..." Понадобилось. И что же? Едва один из двадцати умеет сладить с мечом!
- Бегите! - кричал хоббит селянам, собиравшимся вокруг их отряда в каждой деревне. - Тут пройдут восточные люди вкупе с орками - пустое место останется, так что и косточки никто в могилу не упокоит. К Наместнику надо идти! На стенах отбиваться!
И каждый раз Фолко получал одинаковый, разнящийся лишь в деталях ответ:
- Да чего уж там... Мы уж сами как-нибудь. Окраина, кому мы нужны?
Авось обойдется... Прошлый раз обошлось - и этот, глядишь, пронесет.
Кое-кто, конечно, все же доставал верное зверовое оружие и, сбиваясь в малые ватажки, уходил на северо-восток - в обход Могильников к Пригорью.
"Ах, Повелитель, Повелитель Гондора! - с горечью подумал хоббит. - Тебя нелегко было заставить уверовать в опасность, но когда ты уверовал, то умереть смог истинно по-королевски. И все же... Не твоя ли вина, что наследники дунаданцев, Нуменорцев разучились держать клинки?!"
Но не только война грозила напуганным крестьянам.
"Вновь пробудились Могильники, земля стонет и ходит ходуном, - шепотом, с оглядкой говорили селяне хоббиту. - Жуткая нежить выползает на свет, кто увидит ее - умрет".
Фолко криво усмехнулся, вспомнив собственные приключения в самом начале пути. Но, быть может, Призраки изменились, набрав силы от поклоняющихся им? Не поднял ли их Олмер, как Новый Хозяин, не приказал ли вкупе со всем прочим его воинством идти то ли в Аннуминас, то ли к Серой Гавани?
Проклятье, стоит подумать о чем-то скверном - непременно сбудется...
Холодным днем они подъехали к границе Хоббитании.
- Тут мы простимся, - сказал гондорский старшой хоббиту. - Воля Великого Короля священна для нас. Он запретил подданным его Короны и Скипетра вступать в пределы твоей страны - и не нам нарушать это. Прости и прощай! Мы идем к Пригорью и дальше - в Форност или Аннуминас.
Друзья остались втроем. Они стояли на невысоком холме, глядя на змеящуюся внизу бесконечную изгородь - наподобие той, что устраивают вокруг огородов, чтобы скотина не забрела, - изгородь, обозначавшую границу Хоббитании. Никакой стражи, естественно, и в помине не было, ворота распахнуты настежь - а дальше, словно по волшебству, облик земли менялся сразу. Квадраты полей и покосов; тесно лепящиеся друг к другу строения, дома, склады, сараи, мастерские, лавки; в склонах пригорков видны были круглые двери и окна подземных нор. Самих хоббитов на дворе не очень-то много - время обеденное, да и какие особые полевые работы зимой?
И страшно становилось от мысли, что все это мирное, благочинное житье исчезнет в одночасье, сметенное неистовыми ратями Олмера.
У хоббита комок встал в горле. Четвертый год шел, как он покинул родные края; было время, когда они снились чуть ли не каждую ночь, а потом воспоминания словно притупились. Даже Милисента ушла куда-то в тень. И вот теперь все это, столь долго лежавшее под спудом, вдруг ярко полыхнуло, да так, что недолго и обжечься! Остро, до стона, потянуло домой. Но - нельзя.
Вряд ли враги, если только не займутся специально охотой на хоббитов, доберутся до лежащего даже по хоббичьим меркам на отшибе Бэкланда. Скорее уж они прокатятся по центральным и западным частям страны. Их обитателей и надо предупредить в первую очередь.
Фолко тронул поводья. Его конек неспешной рысью двинулся вниз с холма.
Гномы трусили за ним, чуть поотстав, и молчали - понимая, верно, что у него сейчас на душе.
Они миновали изгородь, аккуратно затворив за собой ворота. Прекрасной дорогой, что вела в самое сердце Хоббитании - к Преогромным Смайлам Тукков - обиталищу Тана, с коим надлежало переговорить в первую очередь, к Хоббитону, а немного к западу от них - Мичел Делвинг, там живет Мэр. Фолко вздохнул. Убедить собственных сородичей как можно скорее уходить - хоть в тот же Старый Лес, под защиту Тома Бомбадила - будет, похоже, потрудней, чем остеречь короля Гондора, светлая ему память...
Прошло не очень много времени, и одиночные фермы стали сдвигаться, близилась первая хоббичья деревушка. На пришельцев глядели с удивлением, но не больше - гномы частенько хаживали по Хоббитании, правда, последнее время почти совсем пропали. Фолко то ли не узнавали, то ли не спрашивали из деликатности.
Глядя на мирную деревенскую суетню, Фолко невольно натянул поводья. Не хватало только сейчас начать разбираться в собственных чувствах. Сородичей надо было спасти, даже если они сами не слишком понимают при этом, от чего их спасают, - потому что один раз, в конце Войны за Кольцо, они уже проспали Хоббитанию.
Он уже совсем собрался ехать дальше - не останавливаться же в каждом селении! Тревогу должны объявить Тан и Мэр, им верят, их послушаются, потому как Фолко по себе знал, сколь крепко придерживаются хоббиты собственных, пусть и неписаных, правил, гласящих, что если уж Тан сказал - надо все бросать и делать, как он велит.
- Эй, погоди-ка! - остановил его Малыш. - Если уж мы здесь - почему бы не испробовать вашего знаменитого пива, хотел бы я знать?
Маленький Гном, не слушая возражений, решительным шагом направился к трактиру, находившемуся, как и положено приличному, знающему себе цену заведению, на том месте, что могло бы с некоей натяжкой быть названо главной деревенской площадью. Вокруг тесно стояли опрятные одноэтажные длинные дома, почти все каменные, в окнах торчали любопытные лица; увидев, как один из новоприбывших заходит в трактир, вслед ему отправились еще добрых два десятка охочих до новостей хоббитов.
Фолко поморщился, но пошел за ним. Хотя, по правде говоря, от пива бы и он не отказался...
В трактире их тотчас обступили. Гномы отложили оружие и для начала воздали должное искусству местных пивоваров. Маленький Гном удостоился всеобщего молчаливого уважения, одним духом опростав здоровенную пивную кружку, на что здешним завсегдатаям требовалось не меньше четырех приемов.
Начались расспросы. Кто, откуда, куда путь держите, по торговым делам либо по своей надобности, что слышно на рубежах?!
- Что слышно - война! - брякнул пустой посудиной Торин.
Наступила тишина. Не слыхали они ничего еще, что ли, подивился Фолко. И вышел вперед.
- Здравствуйте, сородичи! Я - Фолко Брендибэк, сын Хэмфаста из Бренди-Холла...
Таверна взорвалась изумленными возгласами. Ну и дела! Нашелся пропавший невесть куда молодой Мастер Фолко, племянник самого Паладина. Главы Рода Брендибэков и Хозяина Бэкланда! Нашлись помнившие Фолко в лицо, и сам он узнал кое-кого. Однако Фолко не дал беседе пойти обычным для такого случая путем. Властно остановив галдящих сородичей - а сам он был выше ростом самого высокого из них на голову и ладонь, - он стал говорить о надвигающейся опасности, об идущих с юга захватчиках, о том, что со дня на день они могут оказаться здесь - и что на этот случай надо немедленно, закопав самое ценное, уходить, прятаться, лучше всего - в Старый Лес.
Сражаться - бессмысленно, врагов слишком много, сколь доблестны бы ни были хоббиты, их сомнут числом (Фолко щадил самолюбие родичей).
- Неужели вы не видели зарева? - спрашивал окружающих Фолко. - Да, пока битвы идут восточное - но все может измениться в одночасье. И нежить поднялась из Могильников! (Тут все побледнели.) Нужно прятаться! А если беда пройдет стороной - что ж, значит, пронесло. Но рассчитывать на это нельзя!
Фолко взывал к самому сильному чувству хоббитов - неистребимому здравомыслию. И порадовался, видя, как озабоченно зачесали в затылках, наморщились хозяева отдаленных, на самом пограничье стоящих ферм.
- Мастер Брендибэк дело говорит, - послышался чей-то пока одинокий голос.
Собравшиеся вокруг Фолко хоббиты шумно загалдели. Как всегда, немало нашлось тугодумов, считавших - авось пронесет. Кто-то начал кричать, что, мол, стоит нам уйти, тут-то разбойники нашим добром и поживятся, но вскоре верх взяли более здравомыслящие.
- Только, Мастер Фолко, я вам так скажу, - заявил старый Том Сдобкинс, один из самых рачительных и зажиточных здешних хуторян. - Стариков, ребятишек, девок в Лес упрятать - это, конечно, хорошо. Потому как, ежели я вас понял путем, пахнет тут не бродягами, что в Битве у Хоббитона господа Мериадок и Перегрин разбили... Но лучников собрать все равно следует. Собрать и по рощам расставить. А там видно будет.
- Я непременно скажу об этом Тану и Мэру, - пообещал Фолко.
- Все поняли? - обвел собравшихся пристальным взглядом Том. Судя по всему, он пользовался здесь авторитетом. - Мы - крайние, на самом кону сидим. Нечего слова Тана ждать! Рассылайте гонцов! И сами начинайте собираться, а охотников с луками - всех сюда, в трактир. Вам бы, Мастер Фолко, от Тана - да прямиком сюда! По одежке вашей видно - сражаться вы привыкли. Нам это куда как сгодилось бы!
Его шумно поддержали, в добрых сорок голосов уговаривая Фолко вернуться к ним. Надо признать, что это оказалось приятно.
- Мне еще своих повидать надо, - возразил он.
- Кто ж спорит, Мастер Фолко! Конечно, надо! И дядюшка ваш, слышали мы, весь извелся, даром что Хозяин Бэкланда, и тетушка все глаза проплакала...
Только вам из Туккборо еще в Бренди-Холл лететь - времени мало. Мы им письмо напишем, а младшенький мой и отнесет. Пони у нас резвые, одна нога здесь, другая там - завтра к вечеру до Мастера Паладина ваше письмецо и дойдет.
- Это верно. Хозяин, перо и бумага найдется?
Перед Фолко мигом появилось просимое. Деликатные хоббиты отвернулись, когда Фолко склонился над чистым листом. В разговор вступили Торин и Малыш, советуя, как лучше всего устроить заграждения на пути степной конницы. Том Сдобкинс тут же стал отдавать распоряжения.
"Дядя, я вернулся, - написал Фолко после долгих мук. Хотелось сказать что-то теплое, но черная тень нависшей угрозы заставляла невольно прятать все ласковые слова. - Еду по сарнфордской дороге в Туккборо, к Тану. На Хоббитанию идет отряд степняков и орков. Я посылаю всех с южной границы к вам. Спрячьте их в Старом Лесу и сами уходите туда, если дела пойдут плохо. Поцелуйте от меня тетушку, и привет Милисенте". Фолко подписался и запечатал конверт.
Младший сын Тома Сдобкинса уже стоял с пони наготове. Получив письмо, он поспешно вскочил в седло и ускакал прочь. За плечами его уже виднелся небольшой охотничий лук.
Не мешкая, друзья поскакали дальше. Том отправил с ними вместе гонцов - им предстояло поднять другие поселения по тракту. Иные посыльные поспешили на запад и на восток - вдоль рубежа, поднять тревогу там.
Словно от камня, брошенного в тихий пруд, по жившей доселе бестревожной жизнью Хоббитании пошли круги недобрых вестей. На всем пути от границы до Туккборо Фолко и гномы останавливались в каждом поселении, повсюду вызывая страшный переполох. Чем дальше от границ Хоббитании, тем более мирней была жизнь, тем тяжелее на подъем хоббиты, но Фолко говорил с такой страстью, что ему волей-неволей верили. И хотя многие ворчали - мол, неслыханное дело, в Старом Лесу прятаться! - народ начинал шевелиться, хоть и не так бодро, как на рубеже. Двадцать миль сделали только к вечеру второго дня пути.
Их взорам открылся благословенный, ухоженный и чистый край. Справа в долине перемигивался уютными огоньками Хоббитон, за ним угадывалась горка Бэг-Энда, а строго на восток от главного тракта отходила дорога на Туккборо. Друзья повернули коней.
Тан Перегрин VI, как говаривали многие, очень походил на своего знаменитого предка. Очень высокий для хоббита, четырех с половиной футов, он встретил нежданных гостей в прихожей. Из многочисленных дверей высовывались любопытно-встревоженные рожицы младших Тукков - гонец Тома Сдобкинса опередил друзей, загодя доставив Тану известие о надвигающейся опасности. Надо отдать должное Перегрину, он не растерялся. Мэр Вилло, добропорядочный хоббит из рода славного Сэммиума Гэмги, явив небывалую для хоббита его годов прыть, прискакал в Преогромные Смайлы Тукков.
Фолко и гномы вкратце рассказали обо всем.
- Мы опередили у Брендивина, на Сарн Форде, отряд из истерлингов и орков. Судя по всему, они двигаются строго по тракту. Их несколько тысяч!
Все Ополчение Хоббитании не выстоит перед ними в открытом бою. У нас нет доспехов, нет копий, нет щитов... Если что-то и найдется, так это по большей части луки да немного мечей. Надо уходить. - Фолко повторил, что, по его мысли, надлежит сделать. - И лучше переоценить опасность, чем недооценить ее, - закончил он.
Тан и Мэр сосредоточенно кивали. На столе стояли нетронутые кружки пива - вернейший признак того, что собеседники забыли обо всем, кроме дела.
- Что ж! - просто сказал Вилло. - На то мы и собрались здесь, чтобы в случае нужды решить за всю Хоббитанию. Я пошлю Слово. Пусть все уходят в леса. И, - он вдруг поник головой, - как же счастлив я буду, если все это окажется лишь невоплотившейся угрозой и над нами будут хохотать все, от мала до велика!
- Я объявлю сбор Ополчения, - пристукнул кулаком Тан. - Второй раз мы не дадим захватить себя врасплох!
Тихая Хоббитания встала на дыбы. Слова Тана и Мэра заставили бросить все дела даже самых ленивых и беспечных. На следующее утро гонцы достигли самых отдаленных уголков, повсюду объявляя тревогу. А в Туккборо мало-помалу стали стекаться хоббиты, мрачные, насупленные, прихватив с собой испытанное охотничье оружие. По плану Фолко, им предстояло скрытно расположиться в лесах Южного Удела и, если разбойники всерьез возьмутся за разорение страны, постараться хоть как-то отплатить им.
- Но сам я полагаю, - говорил Фолко внимательно слушавшим его Мэру и Тану, - что они не станут здесь задерживаться. Грабить у нас что? Утварь наша, одежда им ни к чему. Домами или норами не воспользоваться. Золота у нас отродясь не бывало. Думаю, пронесутся просто коротким путем к Серой Гавани...
- Хорошо бы, - вздохнул Вилло.
Через два дня после приезда Фолко в Туккборо туда же прискакал и дядюшка Паладин. Фолко ощутил внезапную дрожь в коленях, когда Перегрин и Вилло, улыбнувшись, вышли, а в комнату даже не вошел - вбежал очень-очень постаревший Дядюшка. Он стал совсем седым, лицо иссекли невесть откуда взявшиеся морщины, глаза подозрительно поблескивали.
"А-а! Так вот он где, пресловутый бузотер!" - словно наяву услыхал хоббит грозный дядюшкин голос и невольно сжался, словно никогда не слышал ничего страшнее.
- Фолко! Родной мой! - пробормотал вместо этого старик и, всхлипнув, обнял племянника.
Они проговорили всю ночь. Фолко с неутолимой жадностью впитывал самые мелкие подробности житья-бытья Бэкланда за долгие годы его отсутствия.
- А Милисента твоя... - опустил глаза Дядюшка. - Милисента-то, любовь твоя, попечалилась-покручинилась, да и за Крола замуж выскочила... А сейчас, как весть от тебя пришла, вскрикнула, побелела вся - да без чувств хлопнулась. А как в сознание привели - так с того самого времени без передышки рыдает. Сдобкинс-то младший, который письмо привез, как давай расписывать, каким ты героем да красавцем вернулся...
Фолко опустил голову. Милисента... Грусть была какой-то светлой, непонятное, неведомое доселе чувство теснило грудь. Сам того не зная, он давно смирился с этой потерей. И тут с острой печалью вдруг ощутил, что ему, как и Фродо Бэггинсу, не будет покоя в Хоббитании. Перед глазами встали давнишние видения - корабль Морского Народа, прыгающие с него Малыш и Торин... Адамант Хенны... Перьерукие...
- Но теперь ты вернулся, - продолжал Дядюшка. - Теперь-то все на лад пойдет. Народ мы укроем. Лес-то, ой большой, а я уж тряхну стариной, вспомяну тропку до Тома Бомбадила!
- Ты был у Тома? - поразился Фолко.
- Бывал, бывал... когда в твоих годах был. Дом видел, его самого.
Золотнику его... Видеть видел, и он меня заметил, рукой махнул даже - подходи, мол, - да я заробел... Ну ничего. Вспомню молодость! А ты домой поспеши. Как суматоха-то вся эта схлынет - давай уж, вернись, пожалуйста!
Не миновать-стать тебе Хозяином Бэкланда, когда твой черед придет.
- Сначала давай. Дядюшка, с разбойниками покончим, - отговорился Фолко.
Он по-прежнему не мог сказать сородичам всей правды. Не мог сказать, что Дело Запада проиграно и враги уже, наверное, подступают к Аннуминасу и Серой Гавани...
Утром Фолко и гномы уже скакали во главе большой дружины хоббитов на юг. Приказы Тана и Мэра были выполнены - деревни опустели, добро вывезено, скот угнан. Обозы тянулись на восток - к Брендивину, где Брендибэки - небывалое дело! - наводили наплавной мост рядом с паромной переправой.
После целых суток пути отряд достиг границы. Деревня, где распоряжался Том Сдобкинс с пятью десятками молодых хоббитов, походила на крепость - входы и выходы перегорожены рогатками, даже подобия рвов откопаны. Всего в Южный Удел пришли почти пять тысяч ополченцев - куда больше, чем рассчитывал Фолко, никто не остался в стороне.
Фолко спешил, расставляя восторженно глядящих на него стрелков по кустам, перелескам и оврагам. А когда все было готово, небольшой дозор отправился на юг.
Ехать им пришлось недолго. Горизонт подернулся пылью, затем в пыли показались всадники. Прошло еще немного времени - рядом с конными появились пешие.
- Орки, - прищурился Малыш.
Фолко и гномы смотрели на приближающийся вражеский отряд, прикидывая его численность и возможные задачи: смотрели, как и должны смотреть бывалые воины. А вот хоббиты, взятые Фолко с собой, испуганно умолкли, не в силах отвести глаз от приближающихся врагов.
- Ну-ка, друзья, - негромко скомандовал им Фолко. - Не тряситесь так и давайте-ка половина назад. Пусть Тан Перегрин знает, что разбойники уже рядом.
Однако командир вражеского отряда, судя по всему, никуда не спешил и никого не опасался. Конные шли шагом, доспехи были свалены на телегах; лишь несколько вооруженных всадников - верхом на конях и на волках - отделились от отряда и помчались вперед, едва завидев впереди аккуратную изгородь хоббитанской границы. Фолко и гномы прижались к земле, а хоббиты - те, похоже, и дышать перестали.
- Эй, что это еще там такое? - хрипло произнес на Всеобщем Языке один из вражеских всадников, осаживая коня неподалеку от притаившегося дозора.
- Я слыхал - тут земля половинчиков! Помнишь, тот купец болтал? - отозвался другой, похожий на истерлинга.
- Половинчиков? Этих крысят? - прошипел третий - по виду сущий орк, сидевший верхом на злобно косящемся по сторонам волке.
По счастью, ветер тянул на укрывшихся дозорных, и их не учуяли.
- То-то славно! Погуляем, позабавимся!
Истерлинги переглянулись, как показалось Фолко, с неодобрением.
- Вождь сказал идти к эльфийской крепости и не задерживаться здесь, - с холодком в голосе заметил один из воинов.

***
Отряд истерлингов и орков стоптал пограничные заграждения и двинулся в глубь Южного Удела. Степные всадники с интересом разглядывали хоббичьи домики и норы, но не задерживались. Они довольно быстро достигли Ростани - и могли лишь удивляться вымершей стране. Когда же двое воинов попробовали взломать накрепко запертую дверь одного из домов в Мичел Делвинге - над их плечами неожиданно свистнули несколько стрел, а из кустов внезапно высыпали лучники, и один из них крикнул:
- Уходите отсюда! Мы пропустим вас, но не трогайте нашего добра!
Истерлинги переглянулись и сочли за лучшее последовать совету.
Их вожак оценил меткость лучников низкорослого народца и быстро, главной дорогой, вывел свои две с половиной тысячи копий прочь из Хоббитании. Но об этом Фолко узнал позже, много позже...
Орки же, добравшись до покинутой деревни, разошлись не на шутку. В их руках замелькали факелы; кое-где занялись деревянные сараи и риги, зажечь же сами хоббичьи дома оказалось посложнее. Крытые в большинстве своем дерном, с облицованными камнем стенами, они стойко сопротивлялись огню.
Орки рассвирепели. Они рубили деревья, превращая их в подобия таранов, и принялись последовательно выбивать окна и двери деревенских домов. С полтысячи их рассыпалось по окрестностям - искать притаившихся половинчиков.
Первая деревня оказалась слишком мала для сотен и сотен орков - и Уфтханг повел большую их часть по тракту на север. И, наверное, немало удивился, услыхав над головой зловещий свист стрел и вопли раненых и умирающих.
Фолко с одной стороны, Том Сдобкинс с другой, Малыш и Торин с третьей - Хоббитанское Ополчение ответило грабителям стрелами. Дорога в мгновение ока покрылась орочьими телами, темная кровь запятнала землю. По беспечности и презрению к здешним недомеркам мало кто из бойцов Уфтханга потрудился надеть кольчуги.
Дорога проходила между двумя лесистыми холмами; ее саму преграждала рогатка, из-под лесного прикрытия густо летели стрелы, вырывая и вырывая воинов из отряда орков.
Но Уфтханг не растерялся. Рассыпая проклятия, он собрал дрогнувший было отряд и повел его назад, к захваченной деревне. Бессмысленно штурмовать крутые склоны, когда воины без доспехов! Сам предводитель отступал последним - в отличие от прочих, он не расстался с кольчужной рубахой. Три или четыре хоббичьи стрелы уже отскочили от его хорошо защищенной груди.
- Эй, ты, мордорская падаль! - услыхал он внезапно чей-то дерзко-насмешливый голос.
В нескольких шагах стоял необычно высокий хоббит в полном вооружении странного серебристо-мерцающего цвета. За ним в таких же доспехах шли два гнома.
Уфтханг не был трусом. Черный ятаган орка вырвался из ножен с быстротой разящей змеи. Его немногочисленные лучники метнули стрелы - однако те бессильно отскочили от бахтерцов невесть откуда взявшихся неприятелей.
- Он мой! - крикнул друзьям Фолко.
И вот, словно в давно ушедшие дни Битвы на Зеленых Полях, хоббит и орк скрестили клинки на земле Хоббитании.
С первых же секунд поединка Уфтханг понял, что ему достался опасный противник. Тонкий, кажущийся слабым, хоббит оказался гибким, точно молодой весенний побег, ятаган орка бессильно скользил по жемчужно переливающимся кольцам его доспехов. А перед самыми глазами Уфтханга вспыхнул блеск ответного удара; он с трудом отвел выпад. Его воины не могли помочь вожаку - под градом стрел они отступали все дальше и дальше, они кричали Уфтхангу, но распаленный поединком предводитель не слышал. Он и сам не заметил, как остался один.
Фолко бился с холодным сердцем. Вся Хоббитания была сейчас за ним; он видел и чувствовал все, он не сделал ни одного лишнего движения. Орк ярился, брызгал слюной, что-то рычал - Фолко не слушал. Орк замахивался, рубил, вновь замахивался, вновь рубил - тщетно.
А Фолко, обманув противника ложным выпадом, нырнул под его ятаганом и ударил в лицо, как когда-то метил в горбуна в пригорянском трактире.
Уфтханг рухнул на землю. Высыпавшие хоббиты разразились восторженными воплями. Авторитет Фолко, и без того высокий, взлетел на недосягаемую высоту.
- Славный удар! - одобрил Малыш. - Но пошли - надо покончить с остальными...
Однако смерти вожака оркам хватило за глаза и за уши. Не принимая боя, они бежали к деревне.
- Скорее! Пока они не надели доспехов! - крикнул хоббитам Торин.
Юноша хоббит затрубил в рожок. Ему отозвались дальние сигнальщики, Фолко приказывал своим стягивать кольцо.
Точно злые осы, орки роились вокруг наполовину выгоревшего, развороченного селения. Теперь они были уже в доспехах и со щитами.
Однако стоило им вновь двинуться - на сей раз плотным строем, - как со всех сторон, из-за каждого укрытия в них вновь полетели стрелы.
Лучники-орки пытались отвечать - но хоббиты искусно прятались, почти все стрелы противника пролетели даром. Волк Уфтханга издох, пронзенный добрым десятком стрел, а орки по-прежнему не могли завязать правильного боя. Их потери уменьшились, но хоббиты рассыпались при первом же натиске, легко ускользая, и не жалели стрел.
В кровавой перестрелке прошло два дня, а на третий день орки, выбрав себе наконец вожака, уныло потащились прочь, в пустынные земли на юго-западе. Их отряд уменьшился почти на треть.
Трудно описать ликование, царившее в Хоббитании. Имя Фолко, Победителя Орков, было у всех на устах. Тан и Мэр, подоспевшие к последним боям с Ополчением Белых Холмов, преследовали орков и за пределами Хоббитании. Их гнали еще целую неделю - и не раз Фолко и гномам приходилось схватываться врукопашную с какими-нибудь особенно упорными врагами.
Наконец поход завершился. Остатки орочьего отряда бежали, и тут Фолко в очередной раз удивил своих соплеменников. Как только пошли разговоры о торжественном пире в Хоббитании, он огорошил всех, заявив, что не собирается возвращаться.
- На время страна в безопасности, - сказал он, - и вы сами теперь знаете, что нужно делать, если враги подступят вновь. Не следует пока выходить из Старого Леса. Война вот-вот накатится и накроет Хоббитанию.
Враги идут на Серую Гавань - и я должен быть там.

Глава 13

СЕРАЯ ГАВАНЬ
Фолко решительно отказал тем молодым хоббитам, что просились идти с ним.
- Вы нужны здесь, - внушал он им. - Ваше дело - стеречь Хоббитанию. А там вы ничем не поможете и лишь зря погибнете. Нужны доспехи, доброе оружие... Оставайтесь дома!
Он не сказал, что сами они идут навстречу почти верной гибели - Олмер будет штурмовать Гавань, пока там не останется камня на камне или пока все его воины не полягут.
Не давая себе отдыха, они поскакали на запад. Места за Хоббитанией лежали обжитые, здесь поселилось немало арнорцев, и теперь друзья ехали прямо под заткавший полгоризонта дымный шлейф. Истерлинги не сражались с "детьми", как называли они хоббитов, зато уж тем, кого они считали врагами, пощады ждать не приходилось. И вслед за передовыми отрядами к эльфийской твердыне валом валили войска Вождя.
Дни стояли сумрачные, бессолнечные и безрадостные. Друзья ехали, почти не разговаривая, мысль была одна - проскользнуть бы незамеченными.
И они действительно проскользнули. В суматохе наступления, последнего, как, верно, думали воины Олмера, никто не обратил на них внимания. Главные силы арнорской армии засели в Форносте, Аннуминасе и прочих крепостях, здесь же дорогу врагам не преградил ни один ратник Северной Державы. Не вышли из-за стен и эльфы Кэрдана.
- Как же мы проберемся в Гавань? - уныло вопрошал друзей здравомыслящий Малыш. - Вокруг уж небось кольцо!
Ему не отвечали.
Сперва им открылись Башенные Холмы, три высокие остроконечные эльфийские башни, сложенные из белого камня - сейчас закопченные, выжженные изнутри. Одну из них уже разносили по камню суетящиеся, подобно муравьям, орки. Путники благополучно обогнули опасное место.
Гавани открылись внезапно - и, к изумлению Малыша, никакого кольца вокруг них до сих пор не было. Войск у Вождя под последним эльфийским оплотом оказалось совсем немного, и приближаться к грозной крепости они не спешили.
А крепость и впрямь поражала воображение. Гномы Голубых Гор трудились недаром. По высоте бастионы Кэрдана превосходили даже стены Минас-Тирита; ворота, заключенные между двумя мощными башнями, были ни много ни мало, а каменные. По верху стен Фолко не увидел привычных зубцов - там тянулся ряд темных бойниц, перекрытых сверху гранитными блоками. Казалось, невозможно взять эти стены обычным приступом - с помощью осадных машин и штурмовых лестниц.
Но еще более удивительным оказалось то, что эти ворота были широко распахнуты и в них сплошным потоком вливался народ. Воины Олмера отчего-то не препятствовали.
Шли эльфы Великих Зеленых Лесов - народ Трандуила готовился покинуть Средиземье. Шли уцелевшие в бесчисленных отчаянных боях роханцы. Шли арнорцы - и воины, и крестьяне, и горожане. Шли гномы, мелькнуло даже несколько хоббитов - ураган войны застиг их в Арноре, на торгах, и, подхватив, понес с собой, вместе с отступающей Армией Заката.
- Неужто все арнорские твердыни пали? - прошептал Торин.
- Не удивлюсь, - мрачно ответил Фолко. - Наверняка им ударили в спину!
Они присоединились к потоку входящих. В воротах несказанной толщины и крепости стояла стража эльфов в доспехах, с копьями. Часовые окидывали каждого внимательным, пронзающим взглядом, и Фолко понял, что вражеским прислужникам в твердыню Кэрдана не пробраться.
Они ступили на мощенную цветным камнем мостовую.
- Что это, здесь вроде и воздух другой? - ошарашенно проговорил Малыш.
Воздух действительно казался другим. Фолко знал, каков вкус морского ветра, но теперь к нему примешивалось и что-то еще, неуловимо-прекрасное, точно дальние ароматы цветущих нездешних лугов. Невесть откуда взялось закрытое вне города тучами солнце, дробясь и сверкая на бесчисленных гранях хрустальных глыб, вделанных в стены домов и шпили башенных крыш.
Но восхищаться всем этим великолепием было некогда.
- Где тут какой-нибудь воинский начальник? - спросил Торин у дозорного эльфа. - Мы хотели бы знать свое место на стенах.
- Мы предупреждаем всех, что город не будет сражаться, - тихо, очень устало и очень печально ответил Торину эльф. - Мы уходим за Море. Настал наш черед. Поэтому Кэрдан будет удерживать стену только до тех пор, пока не отойдет последний корабль. Мы говорим это всем, но никто не слушает.
- И правильно! - рявкнул какой-то бородатый арнорец. - Наши судьбы с вами. Дивный Народ расходится - но нам отступать некуда, и мы будем сражаться!
- Вы что?.. - задохнулся Малыш. - Бросаете нас? Оставляете одних перед верной смертью?
- Поможет ли тебе моя смерть, почтенный гном? - без гнева, понимающе задал встречный вопрос эльф. - Уже сейчас в стенах Гавани укрылось вчетверо больше людей и гномов, чем Перворожденных. Поймите, мы уже ничем не в силах помочь вам...
- Ну это мы еще посмотрим, - произнес вдруг над самым ухом хоббита очень знакомый голос, и Фолко подпрыгнул, не в силах поверить - Амрод?
Амрод, Беарнас и Маэлнор в полном составе!
Друзья обнялись.
- Хвала вечным звездам, вы живы! - воскликнул Беарнас, кладя руки на плечи Торина.
Разговор с эльфом-стражником замер сам собой. Встретившиеся после показавшейся всем очень долгой разлуки, они пошли куда глаза глядят - в глубь городских улиц, говорили и никак не могли наговориться.
- Арнора больше нет, - рассказывал Амрод. - Те, кого ты видишь здесь, - последние из тех, кто все же решил сражаться. Большинство, увы, покорилось. Форност и Аннуминас пали - и там не обошлось без предательства.
- Что я вам говорил! - бросил хоббит друзьям.
- Если говорил, то был совершенно прав. Мы отходили с отрядом арнорцев до самой столицы. Наместник много раз пытался перейти в наступление, но его лучники оказались хуже ангмарцев и хазгов, и арнорская конница почти вся полегла в этих бесплодных атаках. Все, кто остался, ушли за стены. Мы полагали, что в Аннуминасе можно будет продержаться довольно долго, однако ошиблись. И столица, и Форност пали в одну ночь. На северной стороне города ночью внезапно засветились жуткие багровые огни - словно столпы холодного пламени. И из пламени пошли... наверное, те, кого вы называете Умертвиями. Высоченные серые тени, с серыми мечами, одно приближение к которым заставляло людей леденеть и бессильно выпускать из рук оружие. К призракам присоединились и странные люди, поклонявшиеся им и шедшие за ними, как пчелы за маткой. Их было немало, в них узнали тех, кто давно уже поселился в столице и жил в ней тихо, не привлекая внимания. А в ту ночь их словно подменили. Они шли, не зная страха, прямо на мечи и копья, и мало кто мог им противостоять - такой ужас внушали всем могильные призраки. Над Аннуминасом стоял страшный крик... Мы, конечно, не сидели сложа руки. Нескольких призраков мы, наверное, пристрелили - они вспыхивали и исчезали. Тогда теряли свою бесноватую храбрость и следовавшие за ними люди. Но, увы, нас было всего трое, а обычные стрелы призраков не брали. Эти создания довольно быстро пробились к воротам и, перебив стражу, открыли их воинам Вождя... Дальнейшее описать не возьмусь.
Мы еле вырвались из кольца. Аннуминас разграблен, где Наместник, никто не знает... По пути на запад нас догнали известия, что таким же образом взят и Форност. Хребет Арнора оказался сломлен. Мы слышали, что на следующий день Олмер въехал в Аннуминас и провозгласил себя королем всего Запада.
- Не видать нам больше нашего домика, - вдруг ни к селу ни к городу вздохнул Малыш.
- Да, с ним, я думаю, вам придется проститься, - кивнул Амрод. - Беда в том, что Олмер, оказывается, хочет не только стереть Соединенное Королевство и Серую Гавань с лица земли - он хочет остаться здесь со своим народом. Истерлинги-пахари грабили город наравне с другими племенами из войска Вождя, но поджечь его оркам не дали, едва не дошло до крови! Пахари объявили эту землю своей и стали устраиваться на новом месте. Войско Олмера начинает делить добычу - чтоб им передраться из-за нее!
Пока эльф рассказывал, друзья незаметно дошли до самой Гавани. Фолко остановился как вкопанный - все пространство между длинными молами занимали сияющие серебряными парусами корабли, воды почти не было видно; и по длинным сходням шли и шли, один за другим, десятки и сотни эльфов.
Около пристаней толклись какие-то люди - из слабых сердцем, упрашивавшие взять их с собой. Им никто не отвечал, лишь мягко отстраняли, когда они, забываясь, начинали рваться на трапы. Лица эльфов были опущены, они уходили, не оборачиваясь.
Однако Фолко заметил и иных - в полном вооружении они шли от кораблей к городским стенам. Одного из таких, рослого золотоволосого воина в прекрасной кольчуге, они и окликнули.
Финдор - так звали эльфа-воителя - на многое смотрел по-иному, чем его сородичи.
- Надо продержаться здесь как можно дольше, чтобы у стен Гавани выросла еще одна стена - из вражеских тел! Кто знает, может, нам удастся перемолоть столько вражьих полков, что дальше воевать ему будет не с кем?
Я и мои товарищи - мы не собираемся уходить просто так, - сказал он грозно и потряс копьем.
Финдор рассказал им многое и объяснил, куда нужно сейчас идти.
- В крепости полно людей, - сказал он. - Самых сильных, самых смелых, что сумели прорваться сюда сквозь вражеские кордоны. Ими командует славный Барахир, один из знатных людей Северного Королевства. Я покажу вам дорогу к дворцу, где он остановился. Пустых зданий у нас хватает - многие уже ушли на Запад! - Эльф вздохнул.
- А гномы? Где они сейчас? - спросил Малыш.
- Почти все они долбят встречный тоннель - на нас ведь идут подземные огненные твари...
Он начал было рассказывать об этом, но Торин нетерпеливым жестом вскинул руку.
- Погоди, почтенный, мы знаем, кто они, сталкивались...

***
Финдор не отпустил их от себя. Их места на стенах оказались рядом, и он пошел с ними.
Серая Гавань к тому времени уже наполнилась людьми. Фолко обратил внимание, как мало здесь было женщин и детей, но потом вспомнил, что люди пробивались сюда с боем.
- Здесь хороший камень, - одобрил Торин, когда друзья поднимались по винтовой лестнице в башню. - Его разбить будет не так просто...
- Но если Пожиратели Скал доберутся до нас, не устоит и он, - ответил Финдор.
Торин нахмурился и умолк.

***
Гномы не зря тратили время и силы на укрепление города Кэрдана.
Крепость была неприступна. Высоченная и очень толстая стена не имела обычных зубцов, зато по верху башни тянулся закрытый со всех сторон камнем боевой коридор, с частыми бойницами, обращенными внутрь и наружу. Попасть в этот коридор можно было только из башен, а если бы враги и забрались на самый гребень стены, это мало помогло бы им - лестниц вниз не было, перил тоже, и гребень лежал как на ладони у засевших в верхних ярусах башен стрелков. Двери каждой башни тоже были сработаны из камня; разбить такую без тарана не смог бы никто.
На стене не так чтобы очень густо, но и не редко стояли бойцы - из всех племен и народов. Были тут эльфы Гавани и Зеленых Лесов, были арнорцы, гномы, гондорцы, роханцы, пригоряне, беорнинги - все, кто решил не сдаваться до самой смерти. В достатке было стрел, копий и дротиков, заготовлены были камни и вообще все потребное для отражения приступа.
Здесь собрались лучшие из лучших воинов. Не сломавшиеся, не поддавшиеся отчаянию. Твердые из твердых, для которых война проигрывалась окончательно только с их гибелью. Поэтому здесь не нужны были десятники. Все и так отлично знали, что и как им надлежит делать.
Друзей приняли, показали места, куда можно кинуть заплечные мешки - в нижнем ярусе ближайшей башни, посадили к котлу и, конечно же, потребовали обычную в таких случаях плату - правдивыми новостями.
Несмотря на отчаянное положение, собравшиеся здесь воины были спокойны.
Они уже все решили для себя и приготовились ко всему. Большинство из них уже никуда не смогло бы вернуться, да и не к кому. Они готовились к своему последнему бою и не скрывали этого. Что будет дальше - уже неважно.
- Жаль мне вас, невысокликов, - подал голос один из воинов, когда уже к вечеру, тоскливому и мглистому, друзья закончили свое повествование, - орков-то вы отбили, молодцы, а что будет, когда им спешить никуда будет не надо, когда они за вас всерьез возьмутся? Думается мне, не прав ты был, почтенный Фолко. Дома тебе оставаться нужно было и родичей оберегать.
Фолко промолчал.
Укладываясь спать, хоббит заметил, что пол ощутимо вздрагивает.
- Чувствуешь? Гномы скалу долбят, - повернулся к нему Торин.
- Да, и там есть еще какие-то звуки... Мерзкие, совсем близко от поверхности, - продолжил Малыш, приложив к камню ухо. - И уж больно они мне Морию напоминают... Может, Торин, лучше нам вниз спуститься, а?
- Там и без нас народу хватает, - возразил Маленькому Гному Торин. - А вот здесь, наверху, мифрильный доспех мало у кого есть.
Утром - если можно было назвать утром еле-еле пробившиеся сквозь необычайно плотную завесу угольно-черных туч солнечные лучи, когда друзья спустились вниз в город, их ждала еще одна неожиданная встреча.
В одном из окон ближайшего нарядного строения, большей частью пустых и темных, очень уютно и совсем по-мирному мерцал огонек масляной лампадки.
Странное наитие потянуло хоббита зайти.
За длинным столом над раскрытой книгой сидел старик и что-то писал. Он обернулся на легкий скрип двери.
- Теофраст!
- Великие звезды! - всплеснул руками старый хронист, вглядевшись и узнав гостей. - Вот уж воистину удивительные прихоти у всемогущей Судьбы!

***
- Я дописываю последние страницы последней своей книги, - говорил друзьям старый хронист. - Повесть о гибели Арнора и Гондора. Как жаль, что она только в одном экземпляре! Но я все равно пишу. Сейчас вы подниметесь к своим местам, а я стану заносить на страницы этой книги все то, что вы рассказали мне. Я уже описал падение Аннуминаса, которое видел сам и чудом при этом спасся. И еще я закончил одну работу...
Он покопался в груде листков.
- Невысоклик Фолко! - торжественно обратился старик к хоббиту. - В свое время ты подарил мне великое счастье, дав прочесть Красную Книгу. Я не хочу остаться в долгу. Все то время, пока вы странствовали, я приводил в порядок известное мне об этом человеке - Олмере из Дэйла. Сейчас это не имеет никакого значения для битвы, но если вам на роду написано уцелеть, то я бы хотел, чтобы вы сохранили эту книгу правды о величайшем завоевателе нашей эпохи. И если он и впрямь сколотит небывалую в истории империю - пусть те, кто, быть может, восстанет против его тирании, прочтут о том, кем он был на самом деле. А конец ты допишешь сам. Если это не удастся сделать мне...
- А где же Сатти, ваша помощница? - вспомнил юную девушку хоббит.
Лицо хрониста исказило острое горе.
- Она ушла... - с трудом проговорил он. - Когда Аннуминас пал, она ушла с отрядом этих разбойников - ушла к Олмеру... Ох, не зря замечал ты ее давние взгляды! Не праздно, видать, она на него поглядывала... Насилу я успел книги в подпол покидать да плитой закрыть. Надеюсь, огню до них не добраться, - спешил свернуть с мучительной для него темы хронист.
"Что же будет теперь с нами, со всем Западом? - не зная сна, ворочался на неказистой своей постели хоббит. - Неужели конец? Похоже, ох как похоже... Где теперь обороняться? Где еще один рубеж? Нет, Фолко Брендибэк, сын Хэмфаста, не обманывай себя. Запада нет боле, и эти стены - последние. Иных тебе уже не защищать. - Горечь щемила сердце, он глухо застонал, вспомнив, как близок от него был Олмер. - Все, что требовалось, - метнуть нож! Никуда бы он не успел уклониться. Сила эта, что от молнии браслета его спасла, - вряд ли она его от самого обыкновенного ножичка бы сохранила. Она такие небось и не чуяла вовсе. Санделло, конечно, проткнул бы ему тогда шею - но какая разница? Если враги ворвутся сюда, очень возможно, что горбун-таки пронзит ему эту самую шею. И что он выгадал?
Трус! Трус! Куда тебе до хоббитов Четверки! Фродо шел на смерть - и умер бы, кабы не орлы. А ты все рассчитывал подороже себя продать, вот и додорожился".

***
Над Серой Гаванью стояли тучи - небывалые, непроглядные. Враги нависали теперь не только с суши - армия Вождя окружила крепость к вечеру третьего дня, как до нее добрались хоббит и гномы - флотилия Морского Народа перекрывала пути отхода на Заокраинный Запад. Кэрдан не мог отправлять корабли поодиночке, а его мастера спешно доканчивали недостающие, чтобы вместить всех эльфов, скопившихся к тому времени в крепости.
Никто не знал, о чем вели речь Кэрдан и Барахир при встречах. Эльфы тоже оказались в ловушке - им предстояло схватиться с врагом на море.
Олмер должен был спешить - однако, вопреки всему, он не торопился, спокойно подтягивая войска и размещая их вокруг неприступных стен города.
А тучи над крепостью, раз сгустившись, уже не расходились, и день почти не отличался от ночи. На равнине горели бесчисленные костры вражьих лагерей; в море, перегораживая выход из бухты, застыли хищные "драконы" - и на одном из них Фолко разглядел цвета Скиллудра.

***
Боевые рога грянули на четвертый день - когда сумрак сгустился так, что на стенах пришлось зажечь факелы. Сплошная пелена иссиня-черных туч неподвижно нависала над серебристым городом; тонко завывал ветер в острых шпилях - и сотни ног топали по камням, разбегаясь на места.
Фолко припал к бойнице - через равнину, едва видимые в сером полумраке, ползли три смутных громады, высотой даже больше крепостных стен. В промежутках между ними угадывались бесчисленные ряды пешего войска. Когда враги приблизились, стало ясно, что они тащат с собой три исполинских боевых башни и два низких, приземистых тарана.
Друзья переглянулись. Торин мрачно и криво усмехнулся, Малыш кусал губу, даже эльфы как-то потускнели и осунулись. На лицах прочих бойцов, стоявших рядом с хоббитом, тоже читались отчаяние и
смертельная усталость.
Не отрываясь, они смотрели на приближающееся к ним темное море врагов.
В нескольких полетах стрелы воины Олмера остановились, вперед продолжали ползти только тараны и осадные башни.
- Интересно, как они переберутся через ров? - услыхал хоббит бормотание Торина.
Даже сейчас гном оставался верен себе - сам строитель, он на практике проверял идеи своих сородичей, вложенные в эту крепость.
Защитники Серой Гавани не стали тратить стрел, не приняли состязания в меткости, предложенного засевшими в осадных башнях лучниками Вождя; на черной поверхности башен бойницы были едва различимы. Оборонявшиеся ждали.
- Ну и везет же нам! - всплеснул руками Малыш, когда всем стало ясно, что два из трех осадных чудовищ Олмера нацеливаются прямиком на их кусок стены - ближайший по правую руку от ворот города.
Однако, против ожидания, это лишь встряхнуло воинов. В их глазах читалась лишь свирепая решимость, все остатки неуверенности и растерянности исчезли без следа.
- Стрелы паклей обматывай! - передали по цепи приказ начальника ближайшей городской башни, где они ночевали.
На стенах стояли медные котлы с маслом; Фолко поспешно накрутил мягкое верево на древко и, макнув в чан, поднес к ближайшему факелу - стрела полыхнула, и спустя секунду огненный шар намертво прилепился к поверхности подошедшей уже совсем близко осадной башни.
За хоббитом зажигательные стрелы метнули и другие защитники стен; надвигающаяся громада стала подобна праздничной новогодней елке - только упрямо не хотела загораться.
- Обита сырыми шкурами! - крикнул кто-то, первым разобравшийся в происходящем.
Фолко прищурился. Дул сильный ветер, относивший стрелы в сторону, поэтому хоббит целился необычно долго; зато его стрела, оставляя за собой шлейф огненно-рыжих искр, исчезла в одной из бойниц вражеского сооружения.
- Затопчут, там - затопчут, - бормотал Торин, в свою очередь всаживая арбалетную стрелу в провал бойницы.
- Вылазку! Вылазку пора! - раздались крики неподалеку.
Зажечь осадную башню не удавалось, а ее передняя стенка вдруг стала со страшным скрипом раскрываться, из глубины, из хаотичного сплетения бревен и канатов стал выдвигаться широкий переходной мост. Он тянулся над рвом и опускался прямо на гребень стены. Рядом с первой точно так же разворачивалась вторая башня.
Торин сжал зубы, и было отчего - стрелять снизу вверх неудобно, вдобавок мост оказался защищен с боков. И все места, куда только могла вонзиться огненная стрела защитников, покрывали сырые шкуры, только что снятые с освежеванных туш скота.
В башнях врага раздался звук призывающих к атаке рогов. Завыли и завопили нападающие. Раздался частый топот бегущих.
Защитники стены оказались в полном неведении, что происходит сейчас наверху. Они слышали топот, затем к топоту прибавились стоны, мимо бойниц с обеих сторон пролетело несколько сорвавшихся вниз тел, не поймешь уже, живых или мертвых. Стрелки верхних ярусов обеих крепостных башен взяли на прицел высыпавших на гребень стены воинов Олмера.
С внутренней стороны стены Фолко заметил во множестве падающие вниз веревки и гибкие лестницы. Атакующие не собирались задерживаться под перекрестным обстрелом. Наступал черед Фолко и его сотоварищей.
Из бойниц в спины начавших спускаться вниз воинов Олмера ударили десятки копий и стрел. Веревки перерубались, и карабкавшиеся по ним с дикими криками летели вниз:
Чтобы бить наверняка, Фолко схватил один из арбалетов, с короткими и толстыми железными дротами, пробивавшими любой панцирь. Почти все защитники стены взялись за это страшное оружие, позаимствованное в свое время Кэрданом у ангмарцев. Бойницы были часты, рук хватало - мало кому из атакующих, как бы быстро ни скользили они вниз, удавалось миновать гибельного удара.
И все же такие были - и Фолко увидел, как из-за ближайших домов показался большой отряд эльфов и людей под командой самого Барахира. Не теряя ни секунды, они ударили на спустившихся со стены, еще шалых от невиданной, как, верно, им казалось, удачи. Короткая схватка закончилась очень быстро. Никто из переваливших через стену не уцелел.
- Наша взяла! - заорал Малыш.
Однако атакой командовал бывалый воин. Теперь бойцы Олмера, загораживаясь большими щитами, пытались заставить умолкнуть стрелков крепостных башен. На гребне стены выстраивались лучники атакующих, хоббит различил гортанный боевой возглас хазгов.
- Вот теперь даже я скажу - пора делать вылазку, - заметил Торин, в очередной раз без промаха разряжая арбалет.
Барахир не уводил от атакованного участка свой отряд. Лучники-эльфы засыпали стрелами пытавшихся спуститься, и даже те, кто проскальзывал боком между бойниц, не мог миновать хлещущего снизу железного ливня.
Однако враг начал карабкаться на шатры крепостных башен; гибли защитники ее верхних ярусов, пораженные стрелами и дротиками через бойницы, а враги все прибывали и прибывали.
- Все в башни! Готовиться к атаке! - передали по стене.
- Наконец-то! - ухмыльнулся Малыш, проверяя, легко ли вынимаются клинки.
- Неужто пойдем через главные ворота? - удивился Фолко, опуская забрало.
Однако строители крепости оказались хитрее. Тайные ворота имелись в каждой башне; каменные плиты стремительно и бесшумно разошлись в стороны, через ров перекинулся широкий гранитный мост - и с двух сторон защитники Серой Гавани стремительно атаковали забывших об осторожности нападавших.
В середине строя эльфы и люди тащили какие-то тяжелые кули, а впереди всех с мечом наголо, в нежно-зеленоватых доспехах цвета молодого весеннего листа шел Барахир и еще два десятка невесть откуда взявшихся низких, очень широкоплечих воинов в белоснежных кольчугах, с огромными топорами.
- Будь я проклят, если это не Черные Гномы! - изумленно прохрипел Торин.
Навстречу защитникам крепости выхлестнул темный клин хеггов, сверху, из отдушин осадной башни, свистнули стрелы хазгов; рядом с Фолко упали двое воинов, тяжеленная стрела сломалась о грудную пластину его собственного панциря, заставив хоббита пошатнуться.
Барахир сплеча рубанул первого подвернувшегося ему противника, его воины вслед за своим предводителем дружно ударили на врага. И боевым кличем для всех разноплеменных защитников Серой Гавани стало имя их неустрашимого вожака, покрывшего себя в тот день великой славой.
Сперва хегги подались, не выдерживая отчаянного натиска оборонявшихся.
Малыш, Торин и Фолко бились в первых рядах.
Небывалый огонь жег хоббита; можно сказать, он потерял голову, опьяняясь - впервые в жизни! - кровавой схваткой. Никогда не знал он такого упоительного боевого азарта - эта черта вообще глубоко чужда всем его родичам, - и тем более захватывающим оказался он для Фолко. Никакой надежды не осталось - так умрем же так, чтобы нас надолго запомнили!
Мечники и копейщики хеггов в изумлении отступали перед невысоким разъяренным бойцом; многократно превосходя его в силе, они и догадываться не могли, насколько их противник ловок и гибок, насколько выносливы его закаленные суровыми испытаниями и странствиями мышцы. Фолко уклонялся, изворачивался, проскальзывал под нацеленными в него мечами; его не удавалось ни зацепить клинком, ни схватить руками. А рядом с ним рубили всех пытавшихся противостоять им два неистовых гнома; топор Торина по самый конец топорища покрылся кровью, побагровели меч и даго Малыша.
Светлый клин воинов Барахира глубоко врезался во вражеские ряды.
Подоспевшие истерлинги уже охватывали его с боков, однако ничего этого Фолко пока не видел. Два десятка непонятных бойцов, принятых Торином за Черных Гномов, ушли дальше всех. Они словно ждали чего-то, лишь отбрасывая хеггов, бессильно бьющихся в их несокрушимый строй.
А осадная башня вдруг оказалась уже совсем близко. Барахир упорно пробивался к ее широким отваленным воротам - но здесь сопротивление было сильнее всего, из башни высыпали ангмарцы и хазги, но тут дрогнули наконец хегги и, разбегаясь перед воинами Барахира, смяли ряды приготовившихся к отпору ангмарских копейщиков. Воспользовавшись заминкой в стане врага, Барахир повел своих в решительную атаку.
Горячка боя мало-помалу вынесла Фолко, Торина и Малыша к самому их предводителю. Эльфы отстали - они сражались с наседавшими на левое крыло их строя истерлингами.
И наконец - вот она башня! Дурно пахнущее, мерзкое чудовище, воскресший волею Тьмы монстр давно забытых лет. Слышно было, как в ее темном нутре рычат и ярятся какие-то звери, наверное, из тех, что тянули все сооружение. Вонь, источаемая сырыми, кое-где обгоревшими шкурами, могла бы, наверное, свалить с ног.
Торин с ревом прыгнул на ангмарца, бесполезно разрядившего свой арбалет прямо в грудь гнома. Фолко еще успел заметить безмерное удивление в глазах воина Олмера - за миг до того, как топор гнома рассек тому шлем. Барахир уже приказывал громовым голосом. Его бойцы подтаскивали тяжеленные кули; их со всего размаха забрасывали внутрь, а вслед последнему кто-то швырнул пук горящей пакли, после чего Барахир и Торин, навалившись, захлопнули ворота башни, а Малыш подпер их валявшимся тут же колом.
- Теперь - следующая! - взмахнул рукой Барахир.
Некоторое время в башне ничего не происходило. Затем что-то тонко, пронзительно засвистело, раздался оглушительный хлопок - и из всех бойниц и отдушин первого яруса выметнулось рыжее пламя. С верхних этажей бойниц донесся жуткий вой попавших в ловушку людей, обреченных сгореть заживо.
Барахир лишь жестоко усмехнулся и, собрав своих, повел их ко второй башне.
Но, несмотря на подкрепления, подошедшие из Серой Гавани, им пришлось тяжко. Олмер бросил в бой свои лучшие силы; через поле мчалась ангмарская конница, торопились новые и новые хазгские сотни, надвигались колонны пеших воинов с топорами и шестиугольными щитами, так успешно отразившими натиск гондорской пехоты несколько недель назад.
А первую башню с невероятной быстротой охватывало пламя. Отчаянные крики оказавшихся в огненном кольце людей стихали - кто, ломая кости, прыгал с верхних этажей, кто спасался на стене крепости, хотя там, под стрелами, вряд ли можно было рассчитывать на удачу. Гигантский костер полыхал, источая такой жар, что сражающиеся волей-неволей отходили подальше. На стене воины Олмера пытались укрыться за щитами от нестерпимо жгучих потоков раскаленного воздуха.
- Быстрее! - крикнул своим Барахир. - Надо опередить лучников!
Хазги все же не успели соткать из своих не знающих промаха стрел непроницаемый заслон на пути защитников крепости. Воины Барахира сцепились с толпившимися вокруг второй башни ховрарами, и жестокий бой возобновился.
Успех второй атаки Барахира определили два десятка Черных Гномов - видя, как вражьи стрелы отлетают от их панцирей, Фолко уверился в этом. Словно нож масло, они пронзили острым клином своего строя боевые порядки ховраров, разбросали их, разметали - и остановились, словно в раздумье, потеряв лишь одного из своих. Фолко видел, как взлетали и падали огромные топоры, и вскоре ни один из воинов Олмера не дерзал подступиться к ним.
Барахир и его отряд штурмовали вторую башню. Зная судьбу первой, ее защитники бились с удвоенной яростью, но все же и они стали поддаваться натиску. Великими бойцами явили там себя эльфы, это был их последний бой в Средиземье, и те, кто взялся за оружие, сражались так, как, наверное, бился народ Нолдора в дни давно минувших войн Белерианда.
Охваченный с трех сторон, отряд Барахира не потерял ни порыва, ни строя. Каждый знал свое место, воины не нуждались в управлении. Ни ливень стрел из осадной башни, ни отчаянные наскоки истерлингской конницы не могли остановить их.
Перед самыми воротами второй башни Барахира встретила стена щитов и злобный частокол остро отточенных копий. Подражая хирду гномов, здесь стояли воины Дэйла. Фолко едва не пропустил удар - он заметил несколько знакомых по отряду Отона лиц.
Барахир, увлекая отряд за собой, первым бросился на копья врагов и одним взмахом меча перебил нацеленное в него древко. За ним ринулись Торин и Малыш. Торин принял грудью страшный удар копьем, перехватил его рукой, рванул на себя, выдирая копейщика из строя. В щель ворвался Маленький Гном, а подоспевший Фолко метнул случайно подобранный кинжал в открывшееся на секунду незащищенное горло щитоносца.
В строю защитников башни образовалась брешь. Не выдержав, теряя и теряя своих, они отхлынули, а вслед за Барахиром уже тащили зажигательные припасы.
Взвилось пламя, рыжие языки жадно лизнули распорные балки башни; и тотчас Фолко понял: нечто изменилось на поле боя. Что-то незримое пронеслось в воздухе, что-то потекло по земле. С востока уже спешили новые отряды врага, но не это заставило хоббита насторожиться. Олмер не мог допустить гибели своей последней осадной машины и сам пошел в гущу схватки.
Забыв о сражении, кипящем вокруг, Фолко замер, зажмурившись и всеми силами потянувшись к стремительно приближающейся новой угрозе. В тучах сверкнула голубая молния, прокатился громовой раскат. Новая опасность близилась, и вот зажмурившийся хоббит внутренним взором, даром Синего Цветка, увидел и тех, кто был этой опасностью, - с необычайной четкостью, так что мог даже разобрать их лица. Вот Санделло, вот Берель, вот - гляди-ка! - Отон и еще какие-то незнакомые. За ними скакал большой конный отряд. Тут смешавшиеся было воины Вождя воспряли и с новыми силами надавили на отряд защитников Гавани. Третья башня высилась совсем недалеко, но и хегги, и ховрары, и остатки воинов Дэйла встали настолько крепко, что остановили даже самого Барахира. На помощь своим пришли Черные Гномы, натиск ослаб - и тут Фолко, переждавший краткий свой отдых в задних рядах, столкнулся с этими широкоплечими бойцами.
Их предводитель задержался перед хоббитом и поднял мифрильную маску своего дивного шлема.
- Это ведь место встреч, не правда ли? - прогудел голос Наугрима. - В славное времечко мы свиделись вновь, половинчик!

***
На следующий день они так и не дождались солнца. Досель недвижно стоявшие над Серой Гаванью тучи походили на очень большой навес, так что и утром, и вечером лучи светила все-таки достигали стен города; на сей же раз не появились и они. Серый сумрак окутал поле боя. В сердца защитников холодной змеей вползла давящая тяжесть страха. И в то же время...
- Они уходят! Они уходят от Гавани! - принесли неожиданную весть очумевшие от увиденного разведчики, посланные в ночь Барахиром.
Густые колонны войск уходили прочь от крепости, иные - на северо-восток, иные - на юг. Лагерь Олмера быстро пустел, но черно-белое знамя по-прежнему вилось на высоком шесте, воткнутом в землю на том самом холме, где Вождь сразил Наугрима. Взамен ополчений восточных племен из глубины, из дальних тылов, выдвигались иные силы.
Сыграли тревогу. Поспешно расхватывая оставленное по обеденному времени оружие, Фолко и его товарищи бросились к бойницам. Внизу, на равнине, вновь сбивались готовые к штурму полки - но совершенно не те, что в первый раз подступали к стенам. Фолко не видел людей! Ни хеггов, ни носителей топоров, ни ховраров, ни повелителей тигроволков - никого не было. Да что там хегги и ховрары! Он не мог узреть и ударных сил Вождя, - приносившие ему победы истерлингские и ангмарские конные сотни, отонскую пехоту Прирунья, несравненных стрелков-хазгов.
А вместо них... Вместо них плотнее сбивали свои ряды бесчисленные орки - и мордорские, и Сарумановы. Поодаль от них ревел, размахивая дубинами, большой отряд горных троллей, знакомых еще "по походу Отона; мелкие рядом с ними, точно псы подле медведей, суетились гурры. А во мгле за ними угадывались странные мерцания - странные для любого, кто не видел оживающих Обманных Камней. И Фолко с содроганием понял, что поклоняющиеся Могильникам вместе со своими чудовищными повелителями тоже подоспели к долгожданной для них кровавой жатве.
- Да он, похоже, собрал сюда всю нелюдь Средиземья! - оторопело воскликнул Маленький Гном, глядя на происходящее округлившимися от удивления глазами.
- А ну как он сюда Ночную Хозяйку притащит? - мрачно процедил Торин.
- Сохрани нас от этого Дьюрин, - отмахнулся побелевший Малыш.
И вновь - ожидание. Острили притупленные и исщербившиеся во вчерашней сшибке мечи; мастера из гномов торопливо, наспех чинили прорванные, пробитые брони. На стенах заметно поубавилось эльфов, а тут еще стали один за другим появляться полураздетые мокрые гномы, хриплыми голосами кричавшие, что они почти закончили пробивать тоннели навстречу Пожирателям Гор и чтобы все защитники были наготове - когда пойдет вода, может приключиться нешуточное землетрясение.
Затем командовавший "их" башней арнорский сотник (Фолко частенько вспоминал Рогволда, но никто не слышал о нем, хотя многие знавали ловчего) вернулся с военного совета у Барахира. И принесенные им вести оказались куда хуже всех прочих.
Эльфы уходили из города. Мастера Кэрдана закончили последний корабль, и теперь Владыка Серых Гаваней готовился идти на прорыв. Но бросить остальных защитников города он не мог тоже и разрывался между опасностью совокупного штурма с моря и с суши и опасностью потерять честь. Он предлагал оборонявшим стены людям, пробивавшим тоннели гномам уйти, прорваться с боем, пока есть возможность, пока рати Олмера отошли от городских стен.
- Там нас ждет только рабство, - ответил ему Барахир. - Мы будем сражаться! Впрочем, я никого не держу. Пусть, кто желает, попытает судьбу в поле. Вряд ли она окажется лучше нашей!
Воины разошлись по местам. Амрод, Беарнас и Маэлнор собрались втроем, что-то негромко и встревоженно обсуждая. Фолко бросил на Амрода вопросительный взгляд.
- Там, под стенами, очень злая Сила, - вполголоса пояснил эльф. - Очень злая. Одна и главная. А кроме нее, другие, помельче, но тоже мертвые. - В глазах эльфа билась тревога. - Боюсь, людям не выдержать этого натиска.
Хоббиту оставалось лишь бессильно сжать зубы.
Далеко за их спинами, где-то в гавани, негромко запели прощальные рога.
Кэрдан созывал своих на корабли. Ухало и грохотало под ногами - все громче с каждым часом; гномы были близки к завершению своих трудов. А Олмер, Король-без-Королевства, в ту самую минуту начал последний приступ крепости.
Эльфов почти не осталось у бойниц и на стенах. Наверное, Олмер чувствовал это, он не мог дать им уйти - и потому штурм развертывался стремительно.
Завизжали и загомонили орки, бегом бросаясь к стенам. Разлапистой походкой двинулись тролли, за ними мелко семенили гурры. А прямо на ворота нацеливался главный удар - Фолко увидал приближающийся сонм серых теней, увенчанных островерхими шлемами, с тускло мерцающими мечами в руках - это шло воинство Могильников. И давно пережитый, вроде бы прочно забытый страх ворохнулся в душе - и исчез, тотчас подавленный сжавшейся, готовой к отпору волей.
Но за Умертвиями двигались и жуткие призраки от Мордорских Стен, а позади всех мерно, как сама Смерть, шагала Ночная Хозяйка.
Злобный и яростный клич этого кошмарного существа потряс защитников.
Бывалые воины, бледнея, отшатывались, падали ниц, обхватывая голову руками. Только очень большим усилием Фолко заставил себя смотреть надвигающейся Силе в лицо.
На сей раз двинутые Олмером к крепости Силы разили врага совсем другим оружием, хотя при орках, троллях и гуррах оставалось и обычное. И разило это новое оружие, надо признать, без промаха.
- Эльфов! Кэрдану надо повернуть своих! - хрипел Торин, встряхивая остолбеневшего от ужаса ратника. - Беги быстрее! Иначе они будут в городе через несколько минут!
Этого не предвидел никто из оборонявших город, и даже сам Кэрдан Корабел. Если врагам удастся добраться до гавани раньше, чем воины Кэрдана отгонят наседающих эльдрингов, всех эльфов ждет неминуемая гибель.
Орки ловко забрасывали на гребень стены канаты с крюками, гурры ползли вверх, зажав короткие ножи в широких ртах, и страшным исчадием Тьмы надвигалась на обреченный город рать Ночной Хозяйки. Летевшие кое-где из бойниц стрелы, посланные дрогнувшей рукой, хоть и находили цель, но слишком редко. И совершенно бесполезно было метать стрелы в сухой костяк Ночной Хозяйки.
У хоббита недоставало времени думать, почему Олмер не послал всех этих тварей сразу же, а пытался взять крепость своими людскими ратями. Пучок бережно хранимых и сохранившихся почти в прежнем количестве эльфийских стрел составлял последнюю надежду Фолко. Не раз он пускал их в дело - но всегда берег, зная, что главная схватка впереди. И вот настал черед истратить их все, без остатка.
Никем не остановленные, призраки Олмера сгрудились возле ворот. На стенах меж тем пытались оправиться, как-то встретить орков - вот оборвалась одна из лестниц, и несколько троллей с глухим рыком рухнули на землю, но что будет дальше, Фолко не смог узнать. Амрод внезапно вскинул руку, словно призывая к тишине, и вместе с друзьями-эльфами напрягся, будто вслушиваясь в какие-то дальние, одним им понятные звуки, а потом схватил хоббита за руку и потащил за собой.
Вместе с гномами они сбежали прочь со стены, и Фолко понял почему - их участок, судя по всему, враги оставляли нетронутым, сосредоточив главные свои усилия против ворот города. Это очень походило на осаду Минас-Тирита, мелькнула мысль у Фолко.
Их провожали гневными возгласами, кому-то подумалось, что они струсили; но Амрод крикнул: "К воротам! Они сейчас ворвутся!" - и за ними последовали другие. Фолко молил безвестного посыльного Торина найти в суматохе Кэрдана и уговорить его вернуть бойцов в город. Только так можно было отстоять крепость от нелюди.
Они бежали изо всех сил. Фолко отставал от легконогих эльфов, но все же - один поворот, другой - вот они, ворота!
Мутный поток страха был здесь особенно силен. Стражников не осталось - наверное, попрятались кто куда. И все прибежавшие с ними люди держались только потому, что с ними были эльфы.
Снаружи раздался жуткий вой, а потом хор мертвых голосов запел древнее, необычайно злобное и могучее заклинание. В жуткую песнь Нежити вплелся еще чей-то не правдоподобно низкий голос, почти рык, исполненный такой силы, что Фолко едва устоял на ногах. Раздался долгий скребущий звук, словно чьи-то когти впились в камень створок, и ворота заколебались.
Амрод лихорадочными движениями разжигал небольшой факел, скрутив его из обрывков мешковины, его товарищи, судя по всему, готовились к отпору магической атаки, а Фолко поудобнее наложил стрелу на тетиву и вспомнил давний свой выстрел в Могильниках...
Беарнас, яростно кусая губы, странным образом сплел пальцы, его лицо исказилось от чудовищного внутреннего усилия; рядом в подобной же позе застыл Маэлнор, Амрод же поспешно сунул факел в руку хоббиту, заставив того опустить лук.
- Охранный Знак помнишь? - крикнул он над самым ухом Фолко. - Как только ворота рухнут, черти его! Хоть тех тварей остановим...
А створки действительно начинали поддаваться. Мало-помалу люди, бывшие рядом с Фолко, с чудовищно изломанными ужасом лицами, стали расползаться, отступая; гномы держались, но Малыш беспрестанно стирал обильно льющийся по лицу пот, даже поднял забрало.
Где же эльфы, где Кэрдан?!
Земля коротко содрогнулась, прокатился тяжкий подземный грохот - и, словно отвечая ему, ворота потряс мягкий, но неимоверно сильный удар - и по камню зазмеились черные трещины. Неживые голоса за воротами затянули какое-то унылое песнопение.
- Готовьсь! - выдохнул Амрод. - Черти знак, Фолко!
Хоббит повиновался - и вовремя! Голоса Нежити взвинтились до нестерпимого визга, а потом еще раз рявкнул рычащий бас - и створки разошлись примерно на ладонь. В щель тотчас всунулся длинный черный коготь, настолько омерзительный, что Фолко согнуло в приступе едва подавленной рвоты; пошатнулись даже эльфы, и только Малыш, с мечом наголо, очертя голову прыгнул вперед. Сверкнула сталь, клинок врезался в жуткую плоть, надрубив сустав. Даже всей немалой силы гнома не хватило, чтобы отсечь его совсем.
Фолко ожидал вопля боли - но ничего не последовало; вслед первому просунулись еще четыре когтя, засовы дрожали в гнездах, готовые в любой миг разлететься на куски.
- Малыш! - Торин силой оттащил товарища назад.
В щели блеснула ослепительная короткая вспышка - и запоры не выдержали.
Каменные створки отлетели в стороны. Прямо в глаза сгрудившимся бойцам глянули мертвенные желтые зрачки Ночной Хозяйки. За ней виднелись Умертвия, призраки Мордора...
Последние откачнулись, увидав запирающий им дорогу знак; однако он ничего не значил для Хозяйки и ее кошмарной родни - Умертвий, давних солдат Моргота, ослабевших со временем, но вновь воспрявших и сумевших подчинить себе неразумные племена.
Свистнула первая эльфийская стрела, выпущенная хоббитом. Сейчас он уже не боялся никого и ничего, перейдя ту грань, после которой Смертный уже перестает думать о сохранении собственной жизни и мыслит только об одном: как, умирая, захватить с собой побольше врагов?
Вспышка, взвились, опадая, серые одежды, раздался тоскливый скрипучий стон... Высокий шлем со стуком покатился по камням, но уже лезла Ночная Хозяйка, хищно протягивая многосуставчатые лапы, медленно падали жуткие слова ее заклинаний - и Фолко почувствовал, как грудь сдавило так, что затрещали кости, еще миг - и он погиб бы, раздавленный, как тот воин из отряда Отона, но тут эльфы нанесли ответный удар.
Они стояли тесным кружком, и ладони их, казалось, обхватывали им одним видимый шар. И подобно тому, как человек наклоняет сосуд, выливая из него воду, так Амрод, Маэлнор и Беарнас неспешно наклонили созданное ими вместилище Силы, и острый серебристый луч прянул прямо в голову Ночной Хозяйке...
Фолко, чью грудь сразу же перестало сдавливать, послал вторую стрелу, смертельную для Умертвий.
И все-таки отстоять ворота они не смогли. Ночная Хозяйка тонко взвыла в непредставимой человеческим сознанием ярости, между ее когтей завихрилось багровое пламя, когтистая лапа ударила, чтобы одним махом смести с лица земли осмелившихся противостоять ей.
Хоббита эта ее атака просто отшвырнула в сторону, утробно воющий сонм Умертвий качнулся к нему, поднялись их мечи, и если бы не гномы - Фолко было бы несдобровать.
Серебристый светильник эльфов погас, словно задутый ветром; но и Хозяйка, что-то рыча, оттягивала назад свою лапу. Вместо когтей на ней бессильно торчали обугленные уродливые головни. Амрод поддерживал за плечи странно опадающего Маэлнора - и тоже шаг за шагом отступал.

***
А когда он пришел в себя окончательно, то удивился, вновь увидав небо, и солнце, и облетавшие черные деревья, и друзей, бледных и исхудавших, тревожно нагнувшихся над ним.
- Это... было? - выдавил из себя Фолко.
Все промолчали, и лишь Амрод ответил:
- Кто знает?
Фолко стоял на вершине невысокого холма, чудом уцелевшего в пронесшихся над Средиземьем бурях. Он смотрел вверх - и чувствовал, что изменилось все, что мир никогда уже не станет прежним, ибо Прямой Путь перестал существовать. Благословенная Земля утратила последнюю связь с землями Смертных.
"Вот и конец дням Западных Эльфов в Средиземье, - вдруг услышал Фолко скорбный голос Гэндальфа. - Пришла пора прощаться и нам, мой дорогой невысоклик. Связи между нашими двумя мирами больше нет. Лишь по особому соизволению Манве - а то и самого Илуватара - смогут суда идти по Прямому Пути. Ты сделал все что мог - и все же добился цели. Никто не преуспел бы больше. Средиземье стало бы вотчиной Мрака, и только Валары ценой уничтожения всего Мира в Последней Битве смогли бы остановить Тьму... Не плачь! И прощай... прощай... прощай..."
Голос мага делался все глуше, пока не замер совсем.

***
И только теперь Фолко увидел, что на руке больше нет серого браслета-убийцы, а когда он исчез - никто и не заметил в суматохе.
В окрестностях не осталось ни одного орка, гурра, тролля или призрака - всех их смели воды Великого Моря, Гвааетх Мьори, на языке эльфов-Авари.
Просторы Средиземья стали воистину владением людей, в Арноре теперь обосновывались новые хозяева...
Но все же надо было двигаться, что-то делать, куда-то идти - сколько можно сидеть на краю руин?
Они кое-как поделили поклажу. И медленно, очень медленно, не зашагали даже, а через силу потащились на восток.

ЭПИЛОГ
Над изуродованными войной Западными Пределами Средиземья медленно, точно нехотя, занимался новый день - зимний, короткий, робкий. В низкое небо тянулись постепенно редеющие дымы угасавших пожаров. По дорогам скакали конные, двигались небольшие пешие отряды. Пришедшие с Востока осваивались в своих новых владениях. Не стало Арнора, а на высоком престоле Наместников восседал новый хозяин - предводитель истерлингов, имя которого уцелевшие арнорцы заменили на просто Терлинг, под которым он и вошел во все летописи Нового Королевства. Мало-помалу военный хаос уступал место непрочному, но все-таки мирному порядку. Однако до всего этого еще было далеко, а пока смертельно усталые фолко, Малыш, Торин и эльфы медленно брели прочь от того места, где совсем недавно высились острые хрустальные шпили Серой Гавани. Они уже приближались к границам Хоббитании (Фолко неудержимо тянуло домой: одним глазком взглянуть - уцелело ли хоть что-нибудь?), когда услыхали недальнее эхо многих и многих конских копыт.
Их застигли на открытом месте, спрятаться было негде, и они, молча переглянувшись, решили не трогаться с места. Подобно тому, как сидели, ожидая решения своей участи, Фродо и Сэм на мордорской дороге, застигнутые врасплох большим орочьим отрядом, так и товарищи Фолко молча сбились на обочину, встав тесным кругом и взявшись за мечи. Будь что будет, но сдаваться они не собирались!
А навстречу им из-за бугра выезжали, одна за другой, свежие конные сотни Истланда. Молодые воины, гордые победой, ехали подбоченившись, красуясь один перед другим своей в бою взятой добычей. Никто из них и внимания не обратил на ничтожную кучку вчерашних противников - что им теперь до них? Отуманившая разум воля Олмерова Кольца более не действовала на них, исчезала наносная жестокость, они вновь становились самими собой.

***
На следующий день, когда трое эльфов, собиравшихся возвращаться домой, к Водам Пробуждения, отправились в недальний перелесок поискать какой ни есть дичи, хоббита и гномов ожидала еще одна, куда как неожиданная встреча. Вновь, как и вчера, им встретился конный отряд - только на сей раз не истерлингов, а хазгов, и мимо они проезжать никак не собирались.
Низкорослые лучники стремительно окружили друзей, сразу вскочивших на ноги и вставших спина к спине, обнажив клинки.
Однако хазги не собирались драться. Старый их предводитель, в котором хоббит узнал своего давнишнего соперника в стрелковом споре, а затем - сотоварища в отряде Отона, не вынимая меча и сняв шлем, спокойно подошел к друзьям.
- Не бойся, половинчик, - низким голосом проговорил хазг на своем наречии, специально подбирая несложные слова так, чтобы Фолко понял его. - Вреда вам не будет. Вас просто велели найти. С вами хотят поговорить. Не надо бояться. Оружие свое оставьте при себе. Вечером здесь будут те, кто хочет говорить с вами. - Он сделал какой-то знак, и спустя минуту в небо взлетел черный улаг.
Друзья подчинились, тем более что хазги не выказывали никакой враждебности. Никто не притронулся к их доспехам, мечам или просто походным мешкам. Хазги вольно расположились на отдых, развели костры.
Хоббит и гномы могли невозбранно ходить где угодно. Фолко сразу же испугался за эльфов - ну как они решат, что их товарищи в плену, и рванутся их освобождать? Эльфийские доспехи хазгская стрела точно прошибет...
Однако эльфы задержались до самого вечера; а незадолго до сумерек по дороге вновь затопали копыта. На рысях подходил большой отряд, во главе его ехал, с некоторым трудом удерживаясь в седле, горбун Санделло собственной персоной. А рядом с ним на прекрасном и сильном коне скакал тот самый юноша, которым они купили себе жизнь и свободу, прижатые отрядом Санделло к скалистому отрогу Туманных Гор! За это время Олвэн очень возмужал, взгляд его приобрел настоящую твердость, и теперь уже не оставалось сомнений, кого он им напоминает, - они видели перед собой лицо Олмера, каким он должен был быть в молодости. Горбун своею жизнью выкупал у врагов жизнь сына Вождя.
И поздно было стенать, заламывать руки, проклиная себя за упущенные возможности; приходилось смиряться с неизбежным. На лице Олвэна они заметили свежий шрам - память о лихом ударе Маленького Гнома; однако и сын Олмера смотрел на вчерашних врагов спокойно, без ненависти. В глазах явственно читалось затаенное горе - но держался он с подлинным достоинством. На его плечах они увидели знакомый зеленый плащ Олмера, у пояса висел знаменитый Черный Меч.
Морщась и потирая грудь, горбун слез с коня. Олвэн последовал его примеру.
- Привет вам! - негромко произнес Санделло, неловко (от мешавшей раны) опускаясь на чурбак возле костра. - Я искал вас, хотел поговорить.
- О чем? - устало и безразлично спросил хоббит, тоже протягивая зябнувшие руки к огню. - Что ты хочешь от нас? Вы победили - хотя, вернее сказать, никто не победил. Империи Вождя уже не будет. Что ты хочешь от нас?
- Хочу, чтобы вы завершили дело, за которое взялись, - серьезно глядя в глаза хоббиту, ответил горбун.
Он тоже выглядел очень постаревшим и измученным, вид у него действительно был вовсе не победный.
- Хочу, чтобы вы взяли то, что должны взять, и отнесли туда, куда должны отнести, - продолжал он. - Эта вещь не может дольше оставаться в нашем Мире. Она погубила человека, которого я любил, и я не хочу, чтобы она изуродовала его сына. Возьмите ее! Вы ведь гнались за моим господином, чтобы отобрать ее у него, неважно, каким способом? Самым простым вам казалось снять ее с трупа... Мы отдаем ее вам. Берите!
Он взглянул на Олвэна, и юноша поспешно снял с пояса кожаный кошель, раскрыл его и вынул черное истонченное кольцо на длинной темной цепочке.
Все остолбенели. Хоббиту не надо было вглядываться, чтобы понять, что именно отдает ему горбун. Полная ядовитой, нерастраченной злобы вещь, средоточие мрачной Силы всех Девяти Мертвецких Колец, покачивалась перед его глазами. Как завороженный он протянул руку.
Олвэн успел предостерегающе крикнуть, но Фолко двигался как в тумане.
Кольцо коснулось его левой ладони.
И тотчас, скривившись, он поспешно отдернулся, словно в него впился целый осиный рой, вся рука до самого предплечья онемела.
- За него нельзя хвататься, - укоризненно произнес Олвэн. - Держи его на цепочке и положи в какой-нибудь мешок.
Боль в левой руке постепенно утихала - но не уходила вовсе, а словно затаивалась в глубине, чтобы затем вновь вернуться.
- А ну-ка, положи его сюда, - услышал Фолко слова Малыша.
Тот протянул хоббиту небольшую сумку с медными застежками и сложным замком и послушно опустил в нее черный ободок. Малыш взялся за пояс Фолко, одним щелчком закрепил замок, потом дернул так, что хоббит едва удержался на ногах.
- Ну вот, - удовлетворенно сказал Маленький Гном. - Теперь крепко.
В разговоре вновь возникла пауза. Санделло сделал то, зачем, по его словам, пришел, но не торопился прощаться. Он неожиданно протянул руку к топору гнома.
- Мне бы хотелось...
К удивлению Фолко, Торин протянул Санделло свой топор. Длинными пальцами, такими, что могли бы взять шею хоббита в кольцо, горбун медленно провел по топорищу.
- Ты знатно обработал Его посох, - обратился он к Торину. - Эта вещь из неблизких краев, из самого Южного Харада, мы тогда еле унесли ноги от странных всадников на горбатых животных - куда как больше лошади.
Горбун вернул топор Торину, затем коротко взглянул на Фолко, и тот, сразу поняв, что хочет Санделло, вытащил из-за пазухи бережно хранимый клинок Отрины. Сверкнули синие цветы, и хоббит с удивлением увидел, что камень светится недобрым огнем.
- Да, торопитесь, - сказал горбун, осторожно беря клинок. - Смотри, Олвэн, - это тот самый Гундабадский Трофей. - Он помолчал и вдруг добавил:
- Мы часто не могли понять Его поступков и только потом... Спасибо тебе, хоббит. Сам того не желая, ты сильно помог тому, кого знал под именем Олмера. Он смог уйти за Гремящие Моря, куда в свой черед отправимся и все мы. Он не стал рабом Того, кто... впрочем, имя его лучше не произносить вслух.
Он махнул рукой, возвращая кинжал, и повернулся к Малышу.
- Вся эта история с кольцами начата хоббитом, - продолжал Санделло. - Хоббитом она и закончится. Думаю, вас снова ждет дорога, половинчик.
Ородруин вновь пробудился к жизни.
Хоббит во все глаза глядел на горбуна. Почитаемый за смертельного врага человек отдавал хоббиту главное сокровище своего ушедшего повелителя!..
Ошеломленные, молчали и гномы.
- Это случилось в ту ночь, после первого штурма, - медленно говорил горбун. - В бою для того, чтобы убить того неуязвимого гнома, Он... сделал что-то запретное, почерпнул из недоступных источников - и его преображение завершилось. (Олвэн отвернулся.) - Я стоял у его шатра, и потом он позвал меня. Я вошел. Он сказал мне голосом, который я уже узнал с трудом:
"Прощай! Так хотелось победить человеком... Уводи людей, Санделло!" Я был поражен, но я получил приказ. Я склонился и сказал, что он будет выполнен.
"Завтра в бой я поведу только Нелюдь, - продолжил он, - и ты мне тоже больше не понадобишься"... Я хотел возразить... но он взглянул на меня - и я все понял.
Он оставил это Кольцо тебе, половинчик. Он знал, что вам нужно от него, и понял сам, в какую угодил ловушку, но было уже поздно.
Наступило молчание. Горбун вздохнул, прихлопнул себя по коленям и поднялся.
- Однако нам пора, - просто сказал он. - Прощайте! Выполните свой долг!
Наверное, ради этого Вождь и приказал сохранить вам жизнь... - Его взгляд скользнул по ним, задержавшись на Малыше. - На Сираноне, когда он одаривал вас, мы встретили только двоих, но будь вас трое, похоже, я знаю, что он мог бы подарить тебе, Маленький Гном. - Рука горбуна пошарила в седельной сумке, лежавшей подле него на траве, и достала небольшую чарку зеленого полупрозрачного камня на тонкой серебряной цепочке. - Давным-давно мы шли возле вашего священного озера Келед-Зарам, что около восточных ворот Мории, и на прибрежном песке он нашел вот это - верно, выбросили волны...
Возьми ее себе.
Поколебавшись, Малыш тем не менее поклонился, принимая дар. Затем внимательно глянул, словно узнавая.
- А куда же вы теперь? - спросил горбуна хоббит. - Останетесь здесь, в Арноре, будете создавать свое королевство?
- В Арноре? Нет! Пусть эти земли достанутся истерлингам, им пришлись по нраву здешние города. Отон уводит своих на юг, хочет основать королевство на побережьях близ устья Барэндуина.
А здесь, я уже сказал, война окончена. Пусть даже и объявился тут какой-то Бородатый Эйрик, что уже попортил истерлингам немало крови. А этот бешеный роханец, Эодрейд, он собрал всех уцелевших после битвы на Исенской Дуге, совсем недавно разбил ховраров и собирается идти на юг, отвоевывать Рохан... Но это все мелочь, пограничные стычки, не больше.
Роханцы, может, даже и возьмут обратно Эдорас... но нас это уже не коснется. Мы возвращаемся на родину - за Опустелую Гряду, там нас помнят.
А дальше?.. Там увидим.
- Что же, опять война? - в упор спросил хоббит.
Горбун пожал плечами:
- Война?.. Не знаю. А впрочем, не нами началось - не нами кончится. И слушайте! Когда исполните ваш Долг, приходите к нам! Что делать на мирном Западе таким бойцам, как вы? Минас-Тирит ведь тоже пал.
- Пал?! - в один голос вскричали пораженные Фолко, Торин и Малыш.
- После долгой осады, - кивнул Санделло. - Точнее, не пал, гондорцы сами ушли оттуда... Они с харадримами просто перебили друг друга, так что даже и не скажешь, кто кого одолел... Но думаю, там недолго быть пустому месту. Что-нибудь появится вместо него!.. Нет, война на Закате окончена.
Твои сородичи, половинчик, считай, не пострадали. Прокатились через ваши края две волны конников, кое-что, я знаю, сгорело, но все половинчики попрятались в Старом Лесу, куда хода нет ни конному, ни пешему... Да еще и старое чародейство его охраняет...
Горбун поднялся.
- Я тут вам коней оставлю - и для езды, и для вьюков хватит. Припасов тоже... До самого Мордора можете идти спокойно, а там уж как получится.
Что за Черными Горами - мне неведомо... Однако нам пора! - Он помолчал и добавил:
- Наверное, ради этого Он и сохранил вам жизнь... на болотах.
- А я не скажу вам "прощайте"! - раздался молодой голос Олвэна. - Клянусь Великой Лестницей, я хотел бы еще встретиться с вами - и вернуть тебе, Маленький Гном, твою затрещину... А потому - до встречи!
Поддерживаемый Олвэном, Санделло сел в седло, сын Олмера взлетел одним движением; оба подняли руки в последнем прощальном жесте. Отряд тронулся - ехали хазги, истерлинги, дунландцы и еще какие-то неизвестные хоббиту - и вскоре исчез за поворотом дороги... В отдалении утих перестук конских копыт.
- А Талисман-то, что у Отона Вождь назад забрал, видели? На груди у Олвэна висел! - выпалил хоббит.
- Вот как? - поднял брови Торин. - Хотел бы я знать, сохранил ли он еще какие-то силы...
Друзья переглянулись и дружно пожали плечами. Санделло не счел нужным отдавать творение рук своего господина - что ж они могли тут поделать?..
Фолко запрокинул голову, подставляя лицо жесткому ветру. Что-то изменилось в этом словно приспустившемся небе или это ему только кажется?
Виста, так называют эльфы окутывающий Смертные Земли воздушный покров, голубая беспредельность, чью бездонность раньше не могли скрыть никакие тучи, - что произошло с ним? Какие неведомые струны лопнули в тот момент, когда Корабел расстался с жизнью? Словно исполинская непроницаемая крыша, слои Висты закупорили Мир; и хоббит с острой мукой всем существом своим ощутил исход запредельных эльфийских Сил, корни могущества которых оставались в Валиноре.
Уходили тысячелетние пласты памяти, истекали, истаивали, находя последнее свое прибежище там, за черными гранитными стенами Пелори. Новый, молодой и жестокий порядок шел на смену прежнему. Над всеми бескрайними, неоглядными просторами Средиземья расправляли крылья иные силы, набирали мощь новые королевства. Эльфы-Авари творили магические барьеры вокруг Вод Пробуждения, чтобы с годами остаться в людских преданиях лишь как смутная и неверная сказка. В своей пещере вслушивался в различимые лишь его слухом судороги мировых фундаментов Великий Орлангур; мудрецы Серединного Княжества поднялись на высокие наблюдательные башни, обращая свои острые взоры к движениям небес и вод, улавливая в них едва различимые отзвуки, достигшие их изощренного разума из черных бездн Хаоса вне Стен Мира, от пределов самого Обетованного, жилища Творца Илуватара...
Дивное чувство провидения подхватило хоббита - не в последний ли раз?
Запредельность затягивала куда-то прочь из подвластных сознанию областей; и кто знает, чем бы все это кончилось, не раздайся рядом с Фолко такой знакомый, реальный и земной голос Маленького Гнома, сразу вернувший хоббита обратно.
- Клянусь Морийскими Молотами, они оставили нам пиво! - воскликнул он, вытаскивая на свет увесистый жбан. - Не вижу причин, почему бы нам не обновить мою чарку! Куда там идем дальше, в Мордор, верно? Тогда воистину нам не помешает добрый глоток!..
И Маленький Гном упругим рывком выдернул затычку.
1987-1992. С. - Петербург

НЕОБХОДИМОЕ ПОСЛЕСЛОВИЕ
В чудовищном водовороте событий, сотрясавших Средиземье в дни Великого Вторжения, судьбу отдельных героев проследить нелегко. И все же многочисленные хроники Нового Королевства дают некоторое представление о том, что же случилось с Фолко и его товарищами после гибели Серых Гаваней.
Начать следует, видимо, с того, что далеко не все на Западе смирились со случившимся. Так, развернул настоящую партизанскую войну в восточном Арноре хорошо знакомый читателю Бородатый Эйрик; старший же сын павшего короля Роханской Марки, принц Эодрейд, сумел собрать в восточном Арноре почти всех уцелевших соотечественников. Армия Беорнингов среди всеобщего смятения сразу же после падения Аннуминаса заняла перевалы в Туманных Горах - и тридцатитысячное войско нового Владыки Рохана смогло уйти в долины Андуина. Эодрейд перезимовал там, заключил союз с Беорнингами и весной 1724 года по летоисчислению Хоббитании ворвался через Уолдское Всхолмье в Северный Рохан. К тому времени в Марке обосновались ховрары, однако они не смогли сами взять ни одной горной крепости, где продолжали держаться роханцы. Удар Эодрейда был для ховраров полной неожиданностью, и 19 апреля 1724 года их наспех собранное войско было разбито на Чистолесице. И тут в летописях Весеннего Похода впервые упоминаются невысоклик Фолко Брендибэк, гномы Торин и Строри, а также эльфы Амрод, Маэлнор и Беарнас. Они сражались пешими в передовом полку и снискали большую славу. Их имена перечислены среди тех, кого Эодрейд взял после сражения в свою личную дружину.
Вторично наши герои появляются на страницах старых хроник при описании взятия войском Эодрейда роханской столицы Эдораса 26 апреля того же года.
Неистовая шестерка первой ворвалась в город; король Эодрейд посвятил их после этого в рыцари.
Затем Эодрейд торжественно провозгласил Восстановление Роханской Марки.
Это произошло 28 апреля. Одну за другой он деблокировал все горные крепости, остатки ховраров бежали, кто за Андуин, а кто за Исену, в Дунланд.
Тем временем на юге, в Гондоре, царил полный хаос. Минас-Тирит несколько раз переходил из рук в руки, пока силы обоих противников не были полностью истощены. Король Гондора и его старший сын погибли, младший же уцелел и, будучи женат на дочери принца Эрендара, владетеля замка Дол-Амрот, перенес столицу туда. Там же был сосредоточен весь уцелевший гондорский флот. Итилиэн, Анориэн, Лоссарнах, все земли вдоль Андуина до самого его устья после долгих боев обратились в выжженную пустыню.
Харадримы удовольствовались местью, захватом Умбара и южного Гондора (от Пороса до Андуина) и не стали штурмовать неприступный Дол-Амрот.
Летом 1724 года наши герои появляются в отряде герцога Этчелиона Итилиэнского, который 18 июля дерзкой ночной атакой вновь захватил Минас-Тирит. Сохранился рассказ самого герцога, вошедший во многие летописные своды, из которого следует, что Фолко и его друзья были чуть ли не главными героями этого сражения.
О том же, как проходил и чем закончился поход хоббита и его товарищей к Роковой Горе, мы не имеем прямых свидетельств. Есть только одно, косвенное по формальным признакам, хотя, по моему мнению, более чем убедительное - грандиозное извержение Ородруина в ночь на 11 августа 1724 года, зарево от которого видели во всем Гондоре и Рохане.
Далее в жизнеописаниях героев следует большая лакуна, растянувшаяся на шесть лет. Некоторые хронисты утверждают, что Фолко с друзьями участвовал в отражении нападения орков на Хоббитанию в 1726 году, после чего новый король Арнора, Терлинг, былой предводитель истерлингов, показавший себя разумным и дальновидным правителем, счел за лучшее подтвердить указ Короля Элессара о неприкосновенности земель народа половинчиков.
Существует и противоположное мнение о том, чем были заняты наши герои в течение этого времени. Так, утверждается, что они совершили второе путешествие на Восток, вновь побывали у Великого Орлангура и несколько лет гостили у принца Форве на Водах Пробуждения. Однако об этом периоде их странствий достоверных свидетельств не сохранилось.
В 1730 году хоббит и двое гномов вновь оказываются в Роханской Марке.
Король Эодрейд заключил союз с Морским Народом и попытался отбить у дунландцев и ховраров Западный Рохан. Среди дружин Морского Народа, принявших участие в этом походе, и встречается имя тана Фарнака. Судьба его после этого окажется надолго сплетенной с судьбами наших героев, когда они как союзники станут бороться за сказочный Адамант Хенны.
Эодрейду удалось оттеснить врага за Исену и взять Хорнбург. Но тут в войну вмешались хазги, и роханцам пришлось заключить мир, удовольствовавшись достигнутым. Известно, что король Эодрейд предлагал отличившимся в этой войне Фолко, Торину и Малышу высокие должности в своем войске, звал их навсегда остаться в Рохане. Сохранилось свидетельство, что в сражении на Исене половинчик Фолко Брендибэк командовал двухтысячным отрядом пеших лучников и "рост сего мужа никак не соответствовал высокой доблести, им выказанной", замечает роханский хронист.
Однако друзья отвергли предложение короля - потому что уже в 1731 году мы встречаем их на службе Королевства Беорнингов. Фолко и гномы участвовали - уже командирами отдельных полков - в походе к Ривенделлу, где истерлингам удалось окружить отряды Бородатого Эйрика. Эйрика выручили, но Ривенделл пришлось оставить. Однако на этом борьба не окончилась - уже в 1732 году Рохан и Беорнинги заключили союз с гномами Дори Славного, занявшим к тому времени всю Морию; хирд вышел на поверхность, и союзники, разбив 16 мая армию хеггов, с налету овладели Тарбадом. Однако тут истерлинги показали, что еще сильны. Армия новых хозяев Арнора вместе с войском короля Отона и многочисленным ополчением зависимых племен, рассеявшихся в Энедвэйте и Минхириате, в начале июня подступила к Тарбаду. Двухдневная битва не принесла успеха ни одной из сторон - хирд не мог гоняться за подвижной конницей, а остальные части союзного войска потерпели неудачу. Война закончилась "вечным миром", в котором и впрямь очень нуждался Запад. Фолко и гномы вместе с таном Фарнаком отправились на юг.
Однако здесь уже начинается длинная и кровавая история борьбы за Адамант Хенны - она подробно описана в одноименном труде и ее нет нужды пересказывать здесь. Скажу лишь, что хоббиту, гномам и вновь появившимся эльфам-Авари Амроду, Маэлнору, Беарнасу и принцу Форве пришлось пройти еще многими опасными дорогами, сражаться в бесчисленных битвах и одержать немало побед, прежде чем тела Фолко и гномов упокоила в себе милосердная земля.

ДОПОЛНЕНИЯ

О дорвагах
В отличие от других народов Средиземья, давно покинувших свою прародину, дорваги жили в лесах северо-востока с незапамятных времен. Их собственные мифы и предания уходят вглубь на тысячи лет и сохранили даже воспоминания о встречах с Нуменорцами - когда разведчики и купцы лесного народа хаживали далеко на юг и запад, до самого моря. Известно, что между Нуменором и дорвагами поддерживались торговые отношения; потом, когда на Землю-Подарок пала тень Саурона, дорваги благоразумно отступили в глубь лесов, прервав почти всякие сношения с внешним миром.
Саурон, даже в зените своего могущества, не слишком интересовался дальней лесной окраиной. Его враги обитали на западе; туда и был нацелен его главный удар. Однако дорвагам все же пришлось столкнуться с мощью Мордора: в дни, когда армия Хамула, Черного Истерлинга, одного из Девяти, попыталась продвинуться за Дор-Феафарот к Баррскому Хребту и встретилась там с эльфами-Авари. В тех битвах дорваги сражались вместе с Перворожденными; Хамулу так и не удалось ни прорваться через перевал, ни хотя бы привести к покорности дерзких лесных обитателей.

Об эльфах-Авари
Разделение народа эльфов произошло, как известно, еще до начала времен.
Ушедшие на Запад три колена эльфийских родов, Элдар, стали говорить, что оставшиеся, Авари, мол, были забыты и сгинули бесследно. Отчасти это было правдой, но лишь отчасти.
После ухода эльфийских родов Ольве, Финве и Ингве оставшиеся эльфы сплотились вокруг вождя Ильве. О нем говорили, что он постиг многие искусства и науки "через мудрость собственных рук", то есть сам, не имея иного учителя, кроме лишь вечного, бесконечного времени. Ильве сделался первым (и Вечным) королем Вод Пробуждения и первым начал плести магическую сеть, что надежно укрывает эльфийские владения от чужих взглядов и в наши дни. На карты легли искаженные очертания восточных земель, и немало путешественников оказалось сбито с толку хитроумной магией Перворожденных, превосходно умевших запутывать дороги.
Непотревоженные, Авари пережили войну Валар с Мелкором. Все помыслы Черного Вала были направлены на борьбу с силой Валинора; остававшиеся где-то на востоке Средиземья эльфы мало волновали Великого Врага. Его разрозненные отряды добрались и до Вод Пробуждения, но, сбитые с пути эльфийским чародейством, так и не вернулись назад.
С Сауроном же у эльфов-Авари вышла настоящая война. Число Перворожденных хоть и медленно, но росло, им требовались новые земли. Они двинулись на запад и северо-запад. Внук Вечного Короля, принц Форве, основал свой домен в глухих лесах к северу от жилища Великого Орлангура.
Перевалив через Баррский Хребет, эльфы столкнулись с армией Хамула, Черного Истерлинга.
Жестокая битва, не уступавшая размахом сражениям Первой Эпохи, разыгралась на равнинах Дор-Феафарота. Не выдержав стремительного натиска легкой истерлингской конницы, эльфы оказались отброшены к границе великого леса Таур-ну-Амарта, Леса Рока; там Авари сумели привести в порядок растрепанные полки и занять оборону. Однако, несмотря на прославленную меткость эльфийских лучников, едва ли им удалось остановить напор рвущихся вперед истерлингов, поддержанных вдобавок всей мощью магии Черного Истерлинга, если бы на помощь не подоспели дорвагские дружины. Ополчение дорвагских родов прикрыло собой эльфов-стрелков, грудью приняло решающий натиск Хамула, дав Авари возможность стрелять из-за людских спин. Град эльфийских стрел проредил ряды атакующих, однако остановить их все равно не смог. Истерлинги сшиблись с дорвагами, жестокая сеча длилась несколько часов, лесные ополчения стояли по колено в крови, однако они все же сумели продержаться до того момента, когда во фланг и тыл армии Хамула ударили подоспевшие фаланги Черных Гномов. Опрокинутое и наполовину рассеянное, воинство Хамула отступило. Правда, и победители понесли такие потери, что даже и думать не могли о преследовании.

О новых королевствах Запада
После падения Арнора на его месте образовалось Новое Царство (или королевство) истерлингов. Вчерашние пахари и кочевники на удивление быстро освоились в каменных городах. Завоевание Арнора не сопровождалось массовой резней или угоном жителей в рабство - сперва за этим следил Олмер, а потом, после его Ухода, истерлинги и сами не давали другим разорять страну, которую они уже считали своей. Обосновавшись в Арноре, истерлинги образовали военное, вооруженное сословие, позаимствовав у старого Арнора административный аппарат. Терлинг, первый правитель Нового Царства, дальновидно решил не вмешиваться в жизнь покоренного населения. Он отменил многие налоги, снял с жителей военную повинность, решительно и жестоко расправился с шайками мародеров из самых разных племен, что некоторое время после окончания войны орудовали на границах. Аннуминас и Форност попали в руки победителей практически неповрежденными; Терлинг короновался в старой столице Арнора, объявив себя законным наследником короля Элессара. Его владения простирались от берегов Луны до Буреломного Угорья на западе, от полуночной оконечности Сумеречных Гор до Забытого Кряжа на юге. Тарбад стал самым дальним форпостом Терлинга на Зеленом Тракте.
Хоббитания оказалась под истерлингским скипетром, однако после разгрома вторгнувшейся банды орков Терлинг счел за лучшее вновь подтвердить неприкосновенность земель народа хоббитов.
На берегах нового залива, образовавшегося на месте Серой Гавани, и до южных отрогов Серых Гор осели выходцы из Дэйла и Эсгарота, мелкие рода Рованиона, часть истерлингов-пахарей из ближайших к Дэйлу областей, немногочисленные обитатели Айбора и Торговой Области, пошедшие на запад вместе с воинством Олмера Великого. Небольшим, но воинственным и сильным королевством стал править Отон. На западе его владения ограничивались Южным Трактом.
Держава Отона очень быстро почти что слилась с Морским Народом.
В Минхириате и Энедвэйте расселились хегги, ховрары, хазги и иные мелкие племена. Образовалось три племенных союза: ховрарский на побережье между старым устьем Брендивина и местом впадения в океан Гватхло; под власть хеггов попали области на всем пространстве от Туманных Гор почти до самого Пригорья, от Забытого Кряжа до Врат Рохана; хазги же обосновались в своих исконных землях возле границ Дунланда. Между этими союзами никогда не было прочного мира, беспрерывные набеги, крупные и мелкие стычки - все это впоследствии облегчило Эодрейду его знаменитую Реконкисту.

КРАТКАЯ ХРОНОЛОГИЯ ЧЕТВЕРТОЙ ЭПОХИ ОТ УХОДА КОРОЛЯ ЭЛЕССАРА ДО НАЧАЛА ВТОРЖЕНИЯ ОЛМЕРА ВЕЛИКОГО

(Годы даны по летоисчислению Хоббитании)

1541
Уход Короля Элессара. Элдарион, сын Властителя Арагорна и Владычицы Арвен Ундомиэль, принимает корону Гондора. Соединенное Королевство находится в зените могущества. Арнор занимает земли от Сумеречных Гор до Заверти и от Залива Льюн до Южного Нагорья. Гондор - от Пороса до Лориэна и от Дагорлада до западного края Белых Гор.

1542
В Дэйле умирает Боромир II, сын Боромира Гондорского, сына Дэнетора, Наместника Гондора. Боромир II скончался, дожив до 138 лет, и последними его словами были: "А все-таки я пережил этого выскочку, приведенного на трон бродягой в серых лохмотьях!" Перед смертью Боромир II передает сыну Делвэну I Черный Меч Эола и принимает его клятву "вечно ненавидеть род Элессара!" Делвэн I был одним из первых Свободных Золотоискателей в краях Северного Прирунья.

1550
Владыки Великого Тхерема начинают завоевывать восточные и юго-восточные земли.

1560
Начинается война между Королевством Лучников и истерлингами-пахарями, которых теснят кочевые племена.

1561-1562
Осада Эсгарота. На помощь королю Берну приходят гномы Эребора.
Истерлинги отброшены. Во время этой войны нашел свой конец Делвэн I, внук Боромира Гондорского, в возрасте 102 лет. Черный Меч переходит к Кириамиру (р.1520).

1569
Олвэн I, сын Кириамира, родился в Эсгароте. Сразу же после этого семья переезжает обратно в Дэйл.

1570-1585
Королевство Беорнингов распространяет свою власть на всю долину Андуина от Серых Гор до Светлого Лима.

1588
Встревоженный слухами об орках, замеченных в Туманных Горах, Беорн VIII восстанавливает Гундабадский Мост.

1598
Олвэн I, сын Кириамира, берет в жены Борнхигор, племянницу Берда III, короля Дэйла, против воли ее дяди. Они принуждены бежать в Эсгарот.

1602
Смерть Кириамира, правнука Гондорского. В этот год басканы напали на Айбор, но были разбиты подошедшими дорвагскими дружинами.

1604
Первые поселенцы обосновываются в Ангмаре. Они почитают Саурона и Короля-Чернокнижника.

1605
Сын Олвэна I и Борнхигор, Делвэн II, родился в Эсгароте. Смерть короля Берда III Бардинга. Его сын, Барет Бардинг, двоюродный брат Борнхигор, разрешает Олвэну и его жене вернуться в Дэйл. Олвэн вслед за отцом и дедом становится Свободным Золотоискателем.

1622
Первые следы поклонения Тьме замечены в Аннуминасе. Наместник Арнора объявляет эту веру вне закона, и ее приверженцы бегут в Ангмар.

1623
Наугрим приходит в Гелийские Горы.

1633
Делвэн II появляется в Гондоре и некоторое время живет в Минас-Тирите.
В этом же году он берет в жены Латору, дочь купеческого старшины Айбора.

1634
Сын Делвэна II, Боромир III, родился в Дэйле.

1636
Вторжение кочевников с юго-востока в Прирунье и леса дорвагов. Они разбиты в кровопролитном сражении у Айбора. В этом бою Делвэн II командовал ополчением Свободных Золотоискателей и снискал большую славу.

1641
На Великом Тракте все чаще и чаще попадаются орки. Король Элдарион и Наместник Нармакил устраивают Большую Облаву. Много орочьих племен обнаружено и перебито. По возвращении из похода Элдарион, чувствуя усталость от жизни и считая врага полностью разбитым, покидает этот мир.
Корона переходит в руки его старшего сына Элроса II.

1648
Король Элрос II начинает большой поход на восток, желая привести к покорности Гондору Рованион и Великие Степи. Истерлинги отступают, не принимая боя. Айбор отказывается открыть ворота королю, однако принужден сдаться после долгой осады. Делвэн II погибает на стенах города. Его сын Боромир, несмотря на молодость, сражается рядом с отцом и выносит из Айбора Черный Меч. Боромир возвращается в Дэйл.

1649
Ушедшая далеко на восток гондорская армия сталкивается с дорвагами.
Лесные жители заманивают передовой отряд гондорцев в ловушку и уничтожают.
Поскольку они напали первыми, Король Элрос II объявляет им войну. Многие жители Айбора, Прирунья и дорвагских земель находят убежище за Болотистой Грядой (тогда она еще не звалась Опустелой).

1650-1651
Дела призывают короля вернуться в Минас-Тирит; его полководцы продолжают войну с дорвагами. Обе стороны несут потери и не могут добиться успеха. Наконец гондорская армия начинает отход. Беженцы покидают края за Опустелой Грядой. В этой войне на стороне дорвагов сражается Боромир, сын Делвэна II.

1655
Мирный договор Гондора с дорвагами. Форпосты гондорских сил располагаются на Болотистой Гряде. Там вновь начинается добыча леса для нужд Королевства. Но, столкнувшись с чудовищами Лесов Ча, гондорцы уже через год вновь отступают.

1657
Местность за Опустелой Грядой становится прибежищем всякого рода изгоев из Прирунья, Айбора, Невбора, земель истерлингов-кочевников и прочих племен.

1664
Боромир III, сын Делвэна II, берет в жены Инару из Дэйла.

1675
В Дэйле родился Олмер, сын Боромира III, внук Делвэна II, правнук Олвэна I, праправнук Кириамира, прапраправнук Делвэна I, прапрапраправнук Боромира II, прапрапрапраправнук Боромира Гондорского.

1679
При возвращении с отрядом золотоискателей в Дэйл Боромир III убит с схватке со степными истерлингами. Черный Меч хранится в Дэйле у его отца Делвэна II.

1680
В селении за Южными Холмами родился Санделло.

1689
Уцелевшие на востоке Серых Гор племена орков ищут новые места обитания.
Собравшись, они двигаются на запад между Серыми и Безымянными Горами.

1690
Последний Поход арнорской армии на Север. Орки прижаты к горам и беспощадно истреблены.

1691
Олмер получает из рук деда Черный Меч и приносит клятву. В этот же год он совершает свой первый поход как рядовой золотоискатель.

1692
В Хоббитании родился Фолко, сын Хэмфаста.

1695-1705
Олмер совершает дальние походы за золотом, становясь в конце концов одним из предводителей Братства Золотоискателей.

1697
Санделло первый раз выигрывает турнир мечников в Аннуминасе, но Наместник отказывается взять его в свою гвардию.

1698
В Дэйле умер Олвэн I, сын Кириамира. Санделло вторично побеждает на турнире мечников.

1700
Санделло в третий раз побеждает на турнире мечников.

1701
Первое военное столкновение Ангмара и Арнора. С тех пор между ними идет незатухающая пограничная война.

1705-1707
Олмер совершает дальнее путешествие на запад. В Арчедайне он сводит знакомство с Торином, в Аннуминасе - с хронистом Теофрастом и горбуном Санделло, который становится его постоянным спутником. Вернувшись в Дэйл, Олмер женится. Имени его жены история не сохранила.

1708
Олвэн, сын Олмера, родился в Дэйле.

1709
Олмер находит Первое из Мертвецких Колец. Он продолжает свои странствия по всему западному Средиземью, часто навещая Теофраста.

1712
Оэсси, дочь Олмера, родилась в Дэйле. Второе Кольцо найдено Олмером.

1713
Умирает король Дэйла Брок Бардинг. Его наследник, Берд IV Бардинг, пытается поставить отряды золотоискателей под свою руку. Многие вынуждены бежать из Королевства Лучников. Олмер берет под свою руку край изгоев за Опустелой Грядой и начинает подготовку Вторжения.

1720
Начало странствий хоббита и Торина. Олмер, путешествуя через Арнор, находит еще одно Мертвецкое Кольцо. Набег хазгов на области Железных Холмов и Эребора. Небольшой отряд проникает до самого Гундабада, где и разбит дружиной Олмера.

1721
Олмер делает первую попытку атаковать Арнор, но терпит неудачу в сражении между Форностом и Аннуминасом. Начинается большая война.